ЖЕНЩИНА СТАНОВИТСЯ ТОВАРОМ:
ТОРГОВЛЯ ЖЕНЩИНАМИ В ИЗРАИЛЕ 2003

До 2000 года государство Израиль не только отрицало существование торговли женщинами на своей территории, но и воспринимало себя как жертву союза продажных женщин с сутенерами, заключенного для обмана государства. Этот извращенный подход ярко выражен в ответе государства Высшему суду справедливости по делу Мучника в 1995 году: "Другое отвратительное явление, с которым Министерство внутренних дел не может справиться, это распространившаяся в последнее время доставка девушек из России с целью занятия проституцией (...) Размах этого явления вызывает серьезное беспокойство, и Министерство внутренних дел вместе с полицией пытаются обуздать... выданы ордера на депортацию (...) девушки и их работодатели используют разные пути и придумывают легенды, чтобы убедить власти пустить девушек в страну, и не останавливаются ни перед чем" ⁽¹²²⁾. Преступление - это въезд в страну, а не торговля людьми, средство - депортация, а не суд над торговцами живым товаром и забота о его жертвах.
Что изменилось с тех пор в отношении властей?

Законодательство

Широкий спектр международных документов запрещает торговлю людьми (Trafficking), тем не менее объемы этой торговли, в частности, торговли женщинами, растут во всем мире. У этого много причин, главной из которых является неготовность государств к решительным действиям против торговли женщинами и слабость правоохранительных органов. Законодательство - средство, принятое в разных странах для формулировки правил поведения в данном обществе. Вместе с тем, закон лишь отражает желательную ситуацию, которая не обязательно соответствует действительности. Ключ к сокращению разрыва между реальностью и законодательством . в эффективной правоохранительной системе. В этой части мы рассмотрим предусмотренные законом способы борьбы с торговлей людьми в Израиле, а затем обсудим степень их реализации.

Международные конвенции

В 20 веке были приняты многочисленные международные конвенции по вопросам торговли людьми в целом и торговли женщинами в частности. Конвенции, принятые в конце 20-го века и начале 21-го, глубже освещали права жертв и обязанности страны, откуда они прибыли, а также страны, где их продают, требуя защитить их и позаботиться об их реабилитации. Определение торговли людьми расширено и включает более современные термины, такие, как закабаление, долговое рабство, принудительный брак, обман и др. Еще одно нововведение - акценты на усиление международного сотрудничества в борьбе с торговлей людьми, понимание того, что этот вид преступлений не знает границ, и невозможно обуздать его в рамках одного государства. Искоренение торговли людьми сочетает повышенное внимание к правам жертв с определением торговли женщинами как международного преступления и иммиграционной проблемы. Израиль подписал несколько международных конвенций, обязывающих его действовать против торговли женщинами, но в 1998 году комиссия по правам человека ООН постановила, что отношение Израиля к продаваемым женщинам не соответствует духу этих документов. ⁽¹²³⁾

Согласно международной конвенции о гражданских и политических правах, принятой в 1991 году, Израиль обязался соблюдать права человека по отношению ко всем людям, находящимся на его территории ⁽¹²⁴⁾. От государства требуется применение соответствующих мер по предотвращению, расследованию и преданию суду любого, нарушающего эти права. В 1991 году Израиль подписал также конвенцию об искоренении любых форм дискриминации женщин, обязавшую государства применять любые необходимые меры для искоренения торговли женщинами ⁽¹²⁵⁾. Важнейший юридический документ о торговле женщинами - протокол ООН против торговли женщинами от 2000 года (в дальнейшем - "протокол ООН") ⁽¹²⁶⁾. Все проявления, описанные в первой части - сексуальная эксплуатация в целях проституции, принудительный труд, рабство и все виды обмана, используемые для вербовки женщин, соответствуют определению, данному в этом документе. Протокол обязывает все страны бороться с торговлей людьми, в особенности с торговлей женщинами и детьми, защищать жертв торговли, соблюдать права человека по отношению к ним и определить торговлю людьми как уголовное преступление. Израиль подписал протокол, но до сих пор не реализовал его требования. Министерство юстиции должно принять меры, чтобы привести израильское законодательство в соответствие с требованиями документа.

Израильское законодательство и торговля женщинами

Торговля "живым товаром" развивалась в течение примерно десятилетия, пока израильский законодатель выразил свое к ней отношение, хотя речь идет о преступлениях, оговоренных ранее в Законе о наказаниях, таких как сутенерство, склонение к занятиям проституцией, заточение, изнасилование, избиение, принудительный труд и лишение документов ⁽¹²⁷⁾. Преступления, связанные с самой торговлей, оговорены и в других законах, таких как Закон о равноправии женщин и законах, защищающих права жертв сексуального насилия ⁽¹²⁸⁾. Тем не менее, лишь считанные приговоры были вынесены против людей, совершивших данные преступления против иностранок, а установленные наказания значительно мягче обычного ⁽¹²⁹⁾. В 2000 году наметились перемены. После скандальных публикаций в прессе и публикации отчета организации "Международная Амнистия" о торговле женщинами в Израиле, была создана парламентская комиссия во главе с депутатом Кнессета Захавой Гальон. К концу года была принята поправка 56 к Закону о наказаниях, дающая явное определение такому преступлению, как торговля женщинами: "Продающий или покупающий человека для принуждения его к проституции или посредник при такой сделке, может быть приговорен к шестнадцати годам заключения. В данном контексте "продающий или покупающий" - за деньги или их эквивалент, услуги или другие ценности" ⁽¹³⁰⁾.

Несмотря на существование этих юридических инструментов, их применение по отношению к жертвам торговли женщинами весьма ограничено. Например, большинство женщин не знает, по каким преступлениям они дают показания. Порой женщины, давшие показания, узнают, что с торговцем подписано компромиссное соглашение лишь тогда, когда их переводят из хостеля для свидетелей в тюрьму, или от самого торговца ⁽¹³¹⁾. Более того, существующее законодательство недостаточно, даже если бы его полностью претворяли в жизнь. У поправки 56 к Закону о наказаниях множество недостатков. Это один параграф, принятый в спешке, в результате внешнего давления, и добавленный в раздел Закона о наказаниях, посвященный проституции и разврату. Из-за такой формулировки торговля женщинами в других целях, например, для использования в качестве суррогатной матери, осталась формально законной. Поправка не решает и проблем, с которыми сталкиваются государственные структуры, пытаясь применить закон на практике. Она лишь определяет наказание для торговца "живым товаром", и совершенно игнорирует его жертв. В нем нет ни слова о том, где будут находиться свидетельницы обвинения в ожидании возможности дать показания, никаких предложений по их реабилитации, юридической помощи, конфискации имущества, нажитого за счет торговли женщинами (как делается по отношению к торговцам наркотиками), закрытию публичных домов и тому подобному.

Поскольку к поправке нет разъяснений (в отличие от большинства законов), адвокаты и судьи затрудняются понять намерения авторов поправки и трактовку понятий "покупатель", "продавец" и "посредник". Различные суды подвергали поправку критике. Например, судья Амит пишет: "Поправка принята в спешке вследствие растущей волны "импорта" женщин в Израиль для занятия проституцией. Поэтому как разъяснения к законопроекту, так и обсуждение в Кнессете... содержат очень мало того, что могло бы пролить свет на состав преступления и законодательную сущность, положенную в основу закона" (132).

Парламентская комиссия подала за последнее время два законопроекта, призванных исправить положение: законопроект о запрещении торговли людьми и законопроект о борьбе с торговлей женщинами. В этих законопроектах есть очень важные параграфы, такие как юридическая помощь и денежные компенсации жертвам. В формулировке этих законопроектов участвовали организации по правам человека, обладающие большим опытом в этой области. Важно отметить, что парламентская комиссия сотрудничала с ними со дня своего создания. В то же время, готовность других государственных институтов к сотрудничеству с организациями по правам человека, появилась лишь после публикации американского доклада о торговле женщинами в Израиле в июле 2001 года. Этот доклад вызвал серьезную перемену в отношении государственных структур к данному явлению.

Американское законодательство и торговля женщинами в Израиле

В последние годы резко увеличилось вмешательство США в вопросы торговли людьми и торговли женщинами. Согласно закону, принятому в 2000 году ⁽¹³³⁾ и вступившему в действие в 2001, американское Министерство иностранных дел ежегодно проверяет состояние дел в разных странах и делит их на три группы: первая включает страны, с успехом борющиеся с торговлей людьми, предающие торговцев "живым товаром" суду, оказывающие помощь жертвам и проводящие предупредительные разъяснительные кампании; вторая группа включает страны, прилагающие аналогичные усилия, но с меньшим успехом; третья группа - страны, не прилагающие минимальных необходимых усилий для борьбы с торговлей людьми, или не готовые признать существование этого явления. В первом докладе Израиль находился в третьей группе стран ⁽¹³⁴⁾. Публикация доклада не только заклеймила Израиль позором, но и создала реальную угрозу, поскольку американский закон запрещает оказывать экономическую помощь, кроме гуманитарной, этим странам, начиная с 2003 года. Таким образом, отношение Израиля к проблеме в один момент превратилось из равнодушного в очень озабоченное.

Представители правительства немедленно отправились в Америку и задействовали произраильское лобби, чтобы убедить американское правительство, что речь идет об ошибке ⁽¹³⁵⁾. Парламентская комиссия собралась на срочное заседание "ввиду опасения экономических санкций по следам публикации доклада Министерства иностранных дел США, где Израиль включен в "черный список" стран-работорговцев" ⁽¹³⁶⁾. Неожиданно материалы о торговле женщинами появились в прессе, в том числе и по инициативе полиции, а телепередачи соревновались между собой, интервьюируя жертв торговли людьми. Официальные источники, такие как Министерства юстиции и полиции, не согласны с утверждением, что американский доклад привел к резкому изменению политики Израиля в этой области, однако трудно отрицать необычайный, по израильским понятиям, темп изменений, которые невозможно было себе представить до публикации доклада.

Следует отметить, что, несмотря на проблески изменений, власти недовольны организациями по правам человека, предоставившим информацию об отношении Израиля к вопросу торговли женщинами. Реакция министра юстиции Меира Шитрита была особо резкой. Он обвинил "Центр" в отсутствии патриотизма, заявив его представителю: "При всем уважении к вам и вашей организации, идти в американский конгресс и позорить Израиль - стыдно... Вы нанесли государству огромный ущерб... это прямо противоположно тому, как стоит себя вести".
Представительнице "Института осознания", отметившей, что институт постоянно отчитывается перед ООН о торговле женщинами в Израиле, израильский министр юстиции заявил: "Я не понимаю вас... это все равно, что сотрудничать с врагом" ^(137).

Несмотря на критику, нет сомнений, что американский доклад повлиял на торговлю женщинами в Израиле больше, чем любой другой факт; преступления, до публикации доклада считавшиеся несерьезными, вдруг привлекли внимание общественности. Влияние доклада особенно заметно в законодательной области, и начинает действовать и в более важной области - области применения закона, поскольку без серьезного и эффективного применения закона невозможно искоренить торговлю "живым товаром".

Применение закона

Министерство внутренней безопасности и Управление полиции

Полиция Израиля начала признавать необходимость борьбы с торговлей женщинами еще в 1998 году. Рекомендации были разработаны, указания отданы, декларации сделаны. Но, как уже сказано, подлинные изменения произошли только после опубликования американского доклада. В последние два года усиление борьбы полиции с торговлей женщинами очень заметно. Согласно данным, предоставленным полицией, в 2002 году было открыто 351 дело по преступлениям, связанным с торговлей женщинами ⁽¹³⁸⁾. Для сравнения, по данным той же полиции, в 2000 году было открыто лишь одно такое дело, а в первой половине 2001 года - 25 дел ⁽¹³⁹⁾. В женском пенитенциарном учреждении в Хадере (департационная тюрьма) работает следователь, ответственный за сбор информации от женщин, побывавших в руках торговцев. Благодаря его деятельности было выдвинуто не одно обвинительное заключение. Кроме того, в январе 2003 года в институте усовершенствования работников прокуратуры Министерства юстиции был проведен курс повышения квалификации по вопросам торговли женщинами, при участии представителей полиции, и, похоже, общая осведомленность в вопросе и подход в полиции, по крайней мере среди высших чинов, улучшается на глазах. Вместе с тем, в работе полиции по-прежнему много недостатков, о которых мы подробнее расскажем ниже.

Отсутствие специальных подразделений полиции для борьбы с торговлей женщинами

Все комиссии, обсуждавшие проблему, рекомендовали создать подразделения полиции, которые пройдут специальную подготовку для работы с жертвами торговли и будут сотрудничать с организациями по правам человека ⁽¹⁴⁰⁾. После жалоб на отсутствие русскоговорящих полицейских, снижающее эффективность борьбы с торговлей, было принято решение привлечь на работу в полицию русскоговорящих сотрудников ⁽¹⁴¹⁾. По сей день специальное подразделение по борьбе с торговлей женщинами не начало свою работу, а его функции возложены преимущественно на центральные отделения полиции. По нашим впечатлениям, отделения полиции в центре лучше усвоили новый подход. Они осуществляют более направленные аресты замешанных в торговле женщинами, и понимают значение сотрудничества с организациями по правам человека при оказании помощи жертвам.
В противоположность им, полицейские на периферии ограничиваются задержанием самих женщин - совершенно неэффективным для борьбы с торговлей действием. Эти полицейские также склонны видеть в организациях по правам человека "прекраснодушных либералов", ставящих палки в колеса процесса депортации - единственному, по их мнению, эффективному способу борьбы с явлением. Пока не появится специализированное подразделение, надлежит следить за тем, как новый подход реализуется в отделениях полиции на местах, особенно на периферии.

Неэффективное использование средств полиции на проверку паспортов в публичных домах

Время от времени полицейские заходят в публичные дома для того, чтобы проверить паспорта работающих там девушек ⁽¹⁴²⁾. 33% опрошенных сообщали, что полицейские приходили в их заведение и проверяли паспорта. По их свидетельствам, полицейские не спрашивали их, находятся ли они в публичном доме по доброй воле, и не интересовались, почему все паспорта хранятся у хозяина. Проверка в основном относилась к легальности документов. Если выяснялось, что женщина находится в Израиле нелегально, или ее паспорт подделан, полицейский должен был арестовать ее. По утверждению полиции, эти проверки призваны показать присутствие полиции недалеко от публичных домов, а также помочь разыскать женщин, об исчезновении которых сообщили в полицию.

Трудно понять, какой смысл в присутствии полиции недалеко от публичных домов, в то время как ущерб от такой деятельности очевиден. Женщины, заточенные сутенером в публичном доме, видят, как полицейский приходит, проверяет документы и уходит. Они делают из этого вывод, что нет никакого смысла бежать и обращаться в полицию, если единственное, что интересует полицейских - законность ее пребывания в стране. Интерес полицейского только к паспортам подтверждает для нее угрозы сутенера о том, что нелегальное пребывание является тяжким преступлением, и делает в ее глазах легитимными издевательства продавцов и сутенеров.

Проверка паспортов обречена на провал из-за высокого качества некоторых подделок, поскольку большинство полицейских не имеют специальных знаний о поддельных документах и подходящего оборудования. Немало женщин рассказали, что их документы неоднократно проверялись и признавались годными, и лишь после проверки другими полицейскими несколько месяцев спустя выяснилось, что они поддельные, и женщины были задержаны. Посещения публичных домов доказали свою неэффективность и в поиске пропавших женщин. «Центр помощи иностранным рабочим» обратился в полицию с просьбой помочь найти пятерых женщин, объявленных пропавшими у себя на родине. Поиски продолжались неделями и месяцами, и часто были безуспешны. 8 декабря 2002 года "Центр" обратился в полицию с просьбой найти жертву торговли. Женщину обнаружили лишь в апреле 2003 года с помощью студентов юриспруденции отделения прав человека колледжа Рамат-Гана, в тюрьме, где она ждала депортации. Не понятно, почему полиция жалуется на недостаток людей, но посылает полицейских проверять паспорта в публичных домах. Было бы лучше, если бы полиция выделила все средства, имеющиеся в ее распоряжении, на серьезные расследования, а не продолжала проверку паспортов, ущерб от которой велик, а эффективность крайне низка.

Использование сутенеров для сбора информации о "настоящих" преступлениях

До недавнего времени полиция пользовалась торговцами людьми как источниками информации о преступлениях, считавшихся "действительно серьезными", в отличие от "несерьезных" преступлений, вроде торговли женщинами. В качестве компенсации полиция закрывала глаза на преступления, связанные с торговлей, или ограничивалась компромиссными соглашениями. Так жертвы торговли становились еще и жертвами государственных структур.
Заместитель государственного прокурора заявила парламентской комиссии, что полиция вынуждена пользоваться этими источниками информации ⁽¹⁴³⁾.
Межминистерская комиссия также уделила внимание проблематичному использованию полицией сутенеров и торговцев женщинами для получения информации, при сознательном игнорировании торговли ⁽¹⁴⁴⁾. Хотя генерал полиции Моше Мизрахи утверждал, что полиция прекрасно справляется с проблемой, межминистерская комиссия сочла нужным рекомендовать утверждения каждой просьбы о предоставлении обвиняемому компромиссного соглашения лишь потому, что он является источником информации, высоким полицейским чинам, а также поручила прокуратуре следить за выполнением этой рекомендации ⁽¹⁴⁵⁾.

Сотрудничество полицейских с торговцами женщинами

Кроме контроля над использованием сутенеров в качестве источника информации, не намечается положительных сдвигов в области сотрудничества полиции и работорговцев. Пассивное сотрудничество выражается в том, что полицейские приходят в публичные дома в качестве клиентов, или чтобы навестить торговцев, с которыми у них есть связи. 44% (!) опрошенных женщин рассказали о полицейских . клиентах публичных домов, 13% наблюдали дружеские отношения между сутенерами и полицейскими, и три женщины видели, как сутенеры давали полицейским деньги. Эти визиты полностью лишают женщин всякой веры в возможность искать помощь у полиции. Они лишь видят подтверждение заявлениям сутенеров об их связях в полиции, и делают выводы о том, что бессмысленно пытаться бежать. Несколько женщин сказали: "Со своими клиентами я могу общаться и в публичном доме, незачем идти за этим в полицию". Таким образом полицейские-клиенты поддерживают торговлю женщинами. Более того, именно полицейские должны знать, что множество женщин содержатся в публичных домах принудительно, и вынуждены заниматься сексом из-за угроз и насилия. В таких случаях полицейские-клиенты практически совершают преступление - изнасилование, вместо того, чтобы выполнять свой профессиональный долг - помогать жертвам торговли женщинами обрести свободу и собирать свидетельства для привлечения к суду продавцов и сутенеров.

Стирание граней между визитами полицейских "по работе" и "для развлечения" ясно видно в следующем свидетельстве: "Пришли двое клиентов. Один выбрал меня, зашел со мной в комнату, а через полчаса его друг начал стучать в дверь и кричать, чтобы он выходил. Он встал, оделся и сказал мне: "Пойдем, ты арестована". Я думала, что он шутит, но внизу ждала полицейская машина, и меня забрали в участок" ⁽¹⁴⁶⁾. Когда ее спросили, готова ли она дать показания против полицейского, она ответила: "Я уже видела, чего стоит здешняя полиция", и отказалась давать показания также и против своего сутенера. "Центр помощи иностранным рабочим" обращался в отдел по расследованиям поведения полицейских после рассказа трех женщин, утверждавших, что их арестовали полицейские, еще утром того же дня посещавшие публичный дом в качестве клиентов, но они не хотели жаловаться, так как не верили, что их жалобы будут рассмотрены. Ответ отдела по расследованиям показывает отношение к полицейским, посещающим публичные дома: "Жалоба на полицейских, получающих сексуальные услуги за деньги, не вызывает подозрения в уголовном характере деяния, так же как и жалоба на полицейского, приходящего утром как клиент, а вечером как полицейский. Жалобы относятся к вопросам дисциплинарного характера" ⁽¹⁴⁷⁾. "Центр помощи" обратился в Высший суд справедливости в связи с отказом полиции расследовать жалобу, и только после этого полиция начала расследование ⁽¹⁴⁸⁾.

Лекция представительницы "Центра помощи" на конференции в Министерстве внутренней безопасности 31 июля 2001 года, посвященная торговле женщинами, где были представлены эти свидетельства, была воспринята с пренебрежением и возмущением. Генерал Шломо Ааронишки и другие высшие офицеры попросту покинули аудиторию. Вместе с тем, глава отдела кадров полиции выпустила циркуляр, запрещающий полицейским вступать в дружеские отношения с преступниками, в том числе с содержателями публичных домов ⁽¹⁴⁹⁾. Судя по всему, этих указаний недостаточно, и нужно следить за их выполнением в рядах полиции. Еще одно явление, подрывающее доверие женщин к полиции и всей системе власти, это "экскурсии", проводимые для депутатов Кнессета, министров, полицейских и их жен в дома терпимости ⁽¹⁵⁰⁾. Женщины делают из этого вывод, что торговать ими считается легитимным, и это удерживает их от попыток куда-то жаловаться.

Сотрудничество между полицейскими и торговцами "живым товаром" не всегда пассивно. До сих пор известен лишь один случай, когда полицейский по имени Оскар Сис был лично замешан в покупке и продаже женщин, а также в принуждении их к занятию проституцией. На свое счастье, он занимался этим до вступления в действие поправки 56. Хотя представитель прокуратуры отметил, что преступление обвиняемого "вызывает мороз по коже у любого здравомыслящего человека в цивилизованном обществе", прокуратура ограничилась компромиссным соглашением на шесть месяцев заключения, и суд принял эту сделку ⁽¹⁵¹⁾. Известны также случаи, когда полицейские предупреждали сутенеров о рейде полиции в заведение, и случаи использования личных связей во время таких рейдов, как описывает женщина, принудительно содержавшаяся в публичном доме: "Зашли полицейские и увидели, что мои документы поддельные. Я услышала, как подруга сутенера шепчет ему: "Позвони своему другу". Сутенер набрал номер, дал трубку полицейским, они поговорили и ушли" ⁽¹⁵²⁾. В другом случае полицейские даже участвовали в поимке убежавших женщин: "Заведение было всегда заперто, и за нами тщательно следили. Саша сопровождал нас к клиенту, а потом немедленно возвращал назад. Пока я была с клиентом, он крутился среди машин и раскладывал под стеклоочистители рекламу. Знаешь какое это чувство - знать, что все, чего ты стоишь, это быть разрекламированной на карточках, развешанных на машинах? Я знала, что буду заниматься проституцией, но не думала, что это будет, как в тюрьме, с 30 клиентами в день, без вопросов, хочешь или нет, бесконечные часы работы, и ты всегда должна быть готова, какой-нибудь клиент хочет тебя в десять утра, а ты только в семь пошла спать. Однажды одна девочка смогла убежать. Не знаю, как, но мы встали утром, и ее не было. Мы так радовались, еще и потому, что это страшно разозлило хозяина, он просто вышел из себя, и еще потому, что мы надеялись - если она смогла, может, и мы сможем. Это был единственный день, с момента прибытия в Израиль, когда я чувствовала что-то, кроме безнадежности и страха, и у меня появилась надежда. Вечером в дверь постучали. Двое полицейских приволокли ее. Через несколько дней ее продали, мы не знаем, куда, но мы больше не видели ее и не слышали о ней." ⁽¹⁵³⁾

Сотрудничество полицейских с торговцами людьми существует не только в Израиле, однако цивилизованное государство определяется своей готовностью и способностью бороться с этим явлением. Совместные действия полицейских и сутенеров в Израиле возможны благодаря попустительству отдела по внутренним расследованиям, выраженном его ответом "Центру помощи иностранным рабочим" о полицейских-клиентах, процитированным выше. Иностранцы вообще и жертвы торговли в частности редко жалуются, но отдел по внутренним расследованиям не возбуждает самостоятельного расследования, а лишь пассивно ждет жалоб. Жалобы рассматриваются с опозданием, если вообще рассматриваются. Например, "Центр помощи" переправил в отдел по внутренним расследованиям многочисленные жалобы на неоправданное применение силы полицией по отношению к иностранным рабочим, но к этим жалобам не относятся всерьез, и если рассматривают, то чрезвычайно медленно, с учетом того, что подавшие жалобу должны покинуть Израиль, по собственной воле или в результате депортации. Поданная "Центром" согласно Закону о свободе информации просьба о получении данных по делам о торговле женщинами, открытых на полицейских, осталась без ответа. Такое отношение усиливает впечатление, что для искоренения проблемы в рядах полиции делается недостаточно. В течение многих лет публиковались статьи об участии полицейских в торговле людьми. Известно, что единственным случаем, когда было выдвинуто обвинительное заключение, является дело Оскара Сиса, упомянутое выше ⁽¹⁵⁴⁾.

Депортация жертв торговли женщинами без сбора показаний

Обязанность брать показания у жертвы торговли женщинами отмечена в циркуляре отдела по расследованиям и жалобам полиции. Циркуляр установил, что даже если они отказываются давать показания в момент ареста, следует попытаться получить свидетельство после переправки в тюрьму ⁽¹⁵⁵⁾. Указания прокуратуры обязывают расследовать подозрения в торговле женщинами в каждом случае задержания женщин-иностранок в публичном доме ⁽¹⁵⁶⁾. Полиция утверждает, что у нее связаны руки, так как многие женщины боятся давать показания, но даже и тогда, когда женщины сами просят дать им возможность свидетельствовать, эти просьбы нередко игнорируются. "Центр помощи" был вынужден обратиться в Высший суд справедливости, чтобы полиция выслушала женщин, желающих дать показания против людей торговавших ими и против полицейских, с ними сотрудничавших ⁽¹⁵⁷⁾. Только после того, как обращение в Высший суд справедливости стало достоянием прессы, полиция начала расследование. По сей день полицейские не спешат расследовать случаи торговли женщинами. В 2002 году организация "Женщина Женщине" подала шесть запросов по поводу женщин, которых арестовали, не спросив об их желании дать показания. Только четыре просьбы были удовлетворены. Т.К. из Украины продавали трижды, и она согласилась свидетельствовать против работорговцев. Ее подробные показания переданы в три отделения полиции, однако не получив ответа в течение месяца, она разочаровалась и вернулась на родину. После многочисленных обращений из полиции поступил ответ, что в ее показаниях нет необходимости.

13 июня 2002 года жертва торговли на девятом месяце беременности пришла в полицию Хайфы. Ее не только не допросили, но и отказались принять в камеру предварительного заключения из-за беременности. Полицейские позвонили в организацию "Женщина Женщине" и сообщили, что собираются оставить ее на улице. 20 марта 2003 года в офис "Женщина Женщине" позвонила другая жертва, которая бежала и пришла в полицию города Яффо, после нескольких дней, проведенных на улице. Полицейские ограничились тем, что дали ей возможность позвонть в узбекское консульство, где сотрудник консульства передал несчастной женщине телефон, чтобы она смогла связаться с организацией "Женщина Женщине". Когда волонтер организации попыталась выяснить, допросили ли ее, следователь ответил: "Девочка, ну о чем ее спрашивать?" Полицейские объяснили, чего они ждут от волонтеров: "Заберите ее, займитесь ею, сделайте ей документы в консульстве, короче, избавьте нас от нее". Когда эммиграционная служба согласилась принять ее в департационную тюрьму в Хадере, волонтер позвонила в полицию Яффо с просьбой доставить девушку в Хадеру, но получила ответ: "О чем ты говоришь? Вам надо, приезжайте и заберите ее, мы еще должны куда-то ее везти? Пусть сама едет."

Прокуратура

Когда полиция заканчивает следствие, дело передается в прокуратуру в сопровождении рекомендаций. Прокуратура - учреждение, через которое в суд подаются обвинительные заключения, - решает, предстанут ли подозреваемые перед судом. До 2002 года прокуратура рекомендовала не вмешиваться в происходящее в публичных домах, за исключением случаев использования малолетних, принуждения к проституции, других уголовных действий, или причинения неудобств соседям ⁽¹⁵⁸⁾. Достаточно процитировать эти рекомендации: "Политика расследования и судебного преследования в случаях преступлений, связанных с принуждением к проституции и оказанию услуг по сопровождению и содержанию массажных кабинетов", чтобы понять, насколько прокуратура игнорировала торговлю женщинами. Как можно выявить случаи принуждения к проституции, если не заходить в публичные дома? И как можно бороться с торговлей людьми, если считать ее "оказанием услуг по сопровождению и массажу"? Джеки Язди, хозяин публичного дома "Тропикана", продемонстрировал уверенность в собственной безнаказанности, открыто рассказав в интервью американской сети новостей "ABC NEWS", как он продавал и покупал женщин. Только Налоговое управление заинтересовалось этим интервью (159). В конце 2001 года, в свете изменений, произошедших в отношении к торговле женщинами, он вдруг испугался своих слов и заявил, что женщины попали к нему по доброй воле ⁽¹⁶⁰⁾.

В начале 2002 года, в связи с бурей, поднявшейся вокруг американского доклада, прокуратура сформулировала новые рекомендации, с указанием полиции начать действовать против торговли женщинами. Рекомендации подчеркивают, что "даже если женщины выразили желание заниматься проституцией, этому не следует придавать значения, в свете общего запрета на торговлю людьми" ⁽¹⁶¹⁾. Вместе с тем, некоторые прежние указания остались в силе, в том числе указание не применять закон к таким преступлениям, как сутенерство и содержание публичного дома, если других преступлений нет, и заведение не беспокоит соседей ⁽¹⁶²⁾. Однако разрыв между рекомендациями и реальностью огромен. Полицейские продолжают игнорировать публичные дома, и задержанные иностранки, с большой вероятностью ставшие жертвами торговли, не допрашиваются должным образом. Изменения в рекомендациях прокуратуры не доказали пока свою эффективность в борьбе с торговлей людьми, но видимо, оказались полезными для улучшения имиджа Израиля: в американском докладе 2002 года Израиль попал во вторую группу государств ⁽¹⁶³⁾.

Прокуратура уполномочена утверждать компромиссные соглашения, суть которых . признание обвиняемым своей вины, частично или полностью, в обмен на послабления в наказании. Хотя компромиссные соглашения экономят загруженной юридической системе время и деньги, большое количество компромиссных соглашений в области торговли женщинами укрепляет впечатление, что прокуратура не хочет заниматься этими делами или не относится к ним с должной серьезностью ⁽¹⁶⁴⁾. Бесспорно, дела, связанные с торговлей людьми ставят прокуратуру перед определенными трудностями, а неясная формулировка закона не дает эффективного инструмента для борьбы с этим преступлением. Но рост количества компромиссных соглашений, облегчающих наказание, противоречит тяжести преступления, для которого закон назначает наказание до 16 лет заключения. По данным Министерства юстиции, опубликованным в интернете, до февраля 2002 года было подано 42 обвинительных заключения против подозреваемых в торговле людьми. 28 разбирательств закончились вынесением приговоров, и 20 из них, больше 70%, пришли к компромиссным соглашениям ⁽¹⁶⁵⁾.

Комиссия по расследованиям, признав проблематичность роста числа компромиссных соглашений, провела несколько заседаний по этому вопросу. На одном из заседаний заместитель государственного прокурора разъяснила, что компромиссные соглашения зачастую - жизненная необходимость, особенно в случаях, когда без компромиссного соглашения невозможно вынести приговор ⁽¹⁶⁶⁾.

Юридический советник правительства отметил необходимость ужесточения подхода и заверил комиссию, что в государственной прокуратуре усвоили мысль о серьезности борьбы с торговлей женщинами и необходимости избегать компромиссных соглашений, или хотя бы стремиться к меньшему смягчению наказания в их рамках ⁽¹⁶⁷⁾. Однако и суды играют важную роль в заключении компромиссных соглашений, поскольку их утверждение входит в их обязанности, и, таким образом, именно суд может отвергнуть слишком удобное для преступника соглашение и вынести строгий приговор за преступления, связанные с торговлей, как, например, сутенерство.

Отношение суда к торговле женщинами

Торговлю людьми осуждает любой суд. Судья Энглард говорит о еврейских законах, еще в Десяти заповедях запрещающих торговлю людьми: "'Не укради' относится и к краденым душам" ⁽¹⁶⁸⁾. Судья Тиркель постановил: "Торговля людьми для принуждения к занятию проституцией - одно из самых мерзких и отвратительных преступлений...в ней совмещаются бесчеловечность торговли женщинами, жестокость и унижение сексуальной эксплуатации и ужас шантажа" ⁽¹⁶⁹⁾. Судья Офир-Том была потрясена речью осужденных: "Язык, где употребляют в повседневной речи слова "покупка" и "продажа", говоря о живых людях, словно они товар, возвращает стрелки часов назад, в те мрачные столетия торговли людьми, которые, казалось бы, бесследно исчезли из нашего мира прогресса и либерализма; но нет, оказывается, нет. Трудно поверить в холодную бизнес-терминологию, отражающую отвратительную деятельность на рынке, где торгуют людьми, где грубо топчут волю проданной женщины и остатки ее чести и свободы." ⁽¹⁷⁰⁾

Судья Хешин отметил, что торговля женщинами - тяжкое преступление, и 16 лет заключения - недостаточная для него мера наказания: "Мы должны бороться с уродливым обликом современной работорговли... и на нас, работников суда, возложена обязанность увеличить свой вклад в эту борьбу, в эту всеобщую войну." ⁽¹⁷¹⁾

Слова судьи Хешина стали крылатыми, и часто повторяются в приговорах по делам о торговле, однако сразу после цитирования судьи назначают наказания, значительно более мягкие, чем требовала бы "всеобщая война". До принятия закона против торговли женщинами, преступников обычно осуждали за сопутствующие преступления, например, изнасилования. Абсурдным образом, наказания за эти преступления, на деле заменявшие наказания за торговлю женщинами, были значительно более строгими, чем присуждаемые сегодня. Петр Пинхасов, например, приговорен к 15 годам заключения ⁽¹⁷²⁾. Насколько нам известно, с момента принятия поправки 56 к Закону о наказаниях в 2000 году, только по трем делам вынесены решения о суровых наказаниях, по 8-10 лет заключения ⁽¹⁷³⁾. В остальных приговорах суда речь шла о двух годах заключения и меньше: Виктор Махлуф получил два года тюрьмы ⁽¹⁷⁴⁾; Артур Хануков 18 месяцев заключения ⁽¹⁷⁵⁾; Реувен Соломон - 17 месяцев, а другие проходившие по тому же делу - более легкие наказания ⁽¹⁷⁶⁾.

Политика суда по отношению к преступлениям, связанным с торговлей женщинами, выражается в утверждении компромиссных соглашений, предлагаемых прокуратурой и представителями работорговцев. Суд может отвергнуть компромиссное соглашение, но, насколько нам известно, был лишь один случай, когда суд не утвердил предложенное соглашение ⁽¹⁷⁷⁾. Судьи утверждают компромиссные соглашения, выражая при этом удивление легкостью наказания или отмечая, что идут на это "с тяжелым сердцем". В одном случае суд постановил: "Очевидно, что в свете тяжести и бесчеловечности преступлений, в которых обвиняемые признали себя виновными, предлагаемые обвинением наказания необычайно малы, однако известно, что в компромиссных соглашениях видна зачастую лишь малая часть айсберга." ⁽¹⁷⁸⁾

Таким образом, трудно избавиться от впечатления, что поправка 56, дающая определение торговле женщинами, привела лишь к уменьшению наказаний торговцев людьми. Если до принятия этой поправки суды обсуждали весь спектр связанных с торговлей женщинами преступлений, таких как изнасилования и принудительное заточение, поправка превратила жертв торговли в отдельную категорию иностранных граждан, знавших заранее, на что идут. Разделение, возникшее между ними и между "обычной" жертвой изнасилования привело к тому, что тяжесть преступления по отношению к ним в глазах суда уменьшилась, и об этом свидетельствуют приговоры, вынесенные до и после принятия поправки 56. В то время как наказание за связанные с торговлей женщинами преступления в 90-х годах нередко выражалось двузначным числом лет заключения, теперь работорговлю рассматривают как несерьезное преступление. На заседании парламентской комиссии депутат Захава Гальон рассказала о своих встречах с арестованными торговцами людьми: "Они были вполне довольны собой. Они понимают, что арестованы, это неприятно, они платят большие деньги адвокатам, ситуация весьма нерадостная, но они знают... что в итоге все кончится для них благополучно" ⁽¹⁷⁹⁾.

В июне 2001 Кнессет принял в предварительном чтении законопроект депутата Яэль Даян, предлагающий назначить минимальное наказание в размере четверти максимального наказания за данное преступление. В разъяснениях к закону сказано, что сутенеры и перекупщики получают "смехотворные наказания... добавление "торговли людьми" к группе преступлений с определенным минимальным наказанием... существенно снизит масштабы явления."180 Судья Дан Арбель, выразил свое принципиальное несогласие с определением минимальных наказаний, наносящем, по его мнению, ущерб судейскому усмотрению ⁽¹⁸¹⁾. Эта позиция ставит свободу усмотрения судьи выше существующих сегодня перекосов в судебной системе по отношению к торговле женщинами. Облегченное наказание не перевоспитывает преступника, более того, оно укрепляет и поддерживает восприятие израильским обществом торговли женщинами как несерьезного и не тяжкого преступления, а это приводит к обесцениванию понятий о правах человека.

На вынесение приговоров влияет несколько факторов. Адвокаты работорговцев часто утверждают, что женщины знали, что их ждет, и поскольку согласились, то действия обвиняемого можно расценивать не как работорговлю, а как соглашение между двумя взрослыми людьми. Эти заявления необоснованы, и суды установили, что преступление, совершенное с согласия жертвы, остается преступлением. Верховный суд постановил, что для установления факта торговли людьми для занятий проституцией "нет необходимости в выражении объектом продажи несогласия с чем-нибудь из проделанных с ним действий" ⁽¹⁸²⁾. Несмотря на это, в заключении суда нередко находит отражение заявление адвокатов о том, что женщине было известно, чем она будет заниматься. Выдержка из протокола судебного заседания по делу Иосифова: "Истица прибыла в Израиль по доброй воле, чтобы заниматься проституцией" ⁽¹⁸³⁾, или по делу Махлуфа: "Она прибыла в Израиль по собственному желанию, чтобы работать девушкой по сопровождению" ⁽¹⁸⁴⁾. В суде над Сабаном судья даже отметил: "Меня не убеждает заявление, что женщины не знают, для чего их привозят в Израиль. Обстоятельства их переправки, нелегальный переход египетской границы, показывают, что они понимали, что будут заниматься проституцией" ⁽¹⁸⁵⁾.

Похожим образом обсуждается вопрос о согласии жертвы и в делах об изнасилованиях. Израильский Закон о наказаниях определял в прошлом изнасилование как сексуальный контакт против желания женщины, и женщины должны были доказать факт сопротивления, чтобы содеянное считалось изнасилованием. Исследования показывают, что судьи по-разному относятся к изнасилованиям, совершенным человеком, знакомым жертве, и случаям, когда незнакомый насильник атаковал жертву без предупреждения. Судьи также часто проверяют, вела ли жертва изнасилования свободный с сексуальной точки зрения образ жизни, каковы были ее отношения с обвиняемым, и другие вопросы, не относящиеся к делу и к закону, но отражающие принятые стереотипы ⁽¹⁸⁶⁾. Жертвы изнасилований, которых допрашивают об их сексуальном прошлом и интимной жизни, переживают заново травмы, связанные с изнасилованием, во время следствия. Проблематичные формулировки в законе изменены, и сегодня изнасилование определяется как сексуальный контакт без добровольного согласия. Жертвы торговли женщинами проходят через похожие мучения, их допрашивают об их предварительной осведомленности и "согласии" быть проданными в публичные дома, хотя закон уже говорит, что это не имеет значения, когда речь идет о торговле людьми. Как правило, к жертвам торговли женщинами в суде относятся хуже, чем к жертвам изнасилований.

Разница между сутенером и торговцем людьми также влияет на уровень наказания. Сутенер определен законом как человек, существующий, полностью или частично, постоянно или периодически, за счет человека, занимающегося проституцией, и осознанно берущего за это деньги. Наказание в этом случае - пять лет заключения ⁽¹⁸⁷⁾. Наказание, установленное торговцу - человеку, покупающему, продающему, или выступающему посредником в сделке по купле или продаже человека - 16 лет заключения; а человек, заставляющий другого покинуть родину, чтобы заниматься проституцией за границей, может получить до 10 лет заключения ⁽¹⁸⁸⁾. Хотя понятие "сутенер" давно известно в израильской юриспруденции, торговец женщинами - новое для закона понятие. Краткое определение законом понятия торговли людьми в целом и торговца в частности, оставляет формирование его образа суду ⁽¹⁸⁹⁾. По-видимому, разные судьи придерживаются разных мнений, и это ведет к абсурдному явлению . обвиняемый может быть обвинен в торговле людьми, если предстанет перед судом в городе Тель-Авиве, но оправдан, если его судили в городе Беэр-Шеве. Приведенные ниже приговоры иллюстрируют это.

По делу Бадиана и других обвиняемых, один из обвиняемых признал свою вину: он охранял женщин, запирал их в квартире, угрожал и так далее. Однако, он утверждал, что эти преступления не являются торговлей женщинами, а самое большее - сутенерством ⁽¹⁹⁰⁾. Суд вынес обвинение в торговле людьми с целью принуждения к занятию проституцией. Обвинение в торговле людьми базировалось, в частности, на постановлении суда по делу Шрайфера, где указывалось, что каждый участник преступной цепочки вносит свой вклад в работорговлю: "Сделки по продаже людей с целью принуждения к занятию проституцией естественным образом вовлекают других людей, чья роль может быть более или менее существенной. Процесс торговли людьми можно представить как цепочку действий, осуществляемых разными людьми, и лишь их совместные действия создают факт торговли в целом" ⁽¹⁹¹⁾.

По делу Душкера, в то же время, вынесен ровно противоположный приговор. Обвиняемый по этому делу, против которого было подано обвинительное заключение по торговле женщинами, держал свою жертву взаперти, затем отвез ее в публичный дом, заставил заниматься проституцией после аборта, бил ее и заставлял вступать с ним в половые отношения. Суд вынес приговор по обвинению только в сутенерстве, и постановил: "Обвиняемый, ввиду отсутствия доказательств уплаты денег за потерпевшую, может благодарить судьбу за возникшие у суда сомнения в том, что он купил потерпевшую, хотя на это указывают свидетельства и обстоятельства, и потому ему предъявлены обвинения только в сутенерстве." ⁽¹⁹²⁾ По утверждению суда, параграф 203а Закона о наказании затрудняет доказательство факта торговли, поскольку требует доказательства уплаты. Суд также постановил: "Не следует забывать, что они прибыли в Израиль по доброй воле с явным намерением заниматься проституцией, никто не заставлял их этим заниматься, и нельзя сказать, что потерпевший привел их, в широком понятии этого слова, к проституции."

Такая разница в приговорах вызвана неудачной формулировкой поправки 56. Пока в нее не будут внесены исправления, следует определять работорговлю, опираясь на суть закона, на факт преступления против прав человека, на международные документы и на накопленный опыт ⁽¹⁹³⁾. Согласно всем этим источникам, торговля людьми является тягчайшим нарушением прав человека. Тяжесть его заключается в отрицании свободы, желания и чести частного лица и нещадную эксплуатацию, которой подвергаются жертвы. Согласие человека быть проданным не имеет значения, поскольку человек не может добровольно отказаться от собственной свободы. Подобная проблема свидетельства существовала раньше в преступлениях, связанных с изнасилованиями, поскольку порядок свидетельствования устанавливал, что одного свидетельства потерпевшей недостаточно. Эта проблема устранена, в частности, ради содействия жертве. Такой же подход следует применять в вопросах торговли женщинами. Акценты в таких преступлениях должны стоять на лишении человека свободы и подчинении воле торговца. Достаточно доказательства применения мер, указанных в протоколе ООН, начиная с требований вернуть деньги за переезд, заточения, лишения документов, и заканчивая насилием и угрозами. Следует доказать также связь с цепочкой работорговли . вербовка, переправка в Израиль, физические проверки жертвы, и, наконец, продажу и способы подчинения продавцу и его подельникам. Следует отказаться от популярного подхода, по которому, пока не доказано преступление, продажи не было.

В вопросе содержания под стражей до окончания следствия прокуратура и суд придерживаются единого мнения. Многие решения суда устанавливают, что торговля женщинами является преступлением, требующим задержания до конца следствия. Так постановила судья Бейниш: "Невозможно остановить уголовный бизнес торговли женщинами и сутенерства иным способом, кроме заключения. Хотя суд всегда должен рассмотреть достойные альтернативы заключению... но в случае преступлений подобного рода альтернатива заключению может быть применена лишь в самых исключительных случаях." ⁽¹⁹⁴⁾ Принимая решение о задержании обвиняемого до конца следствия, суд также принимает во внимание, что многие обвиняемые - выходцы из стран СНГ, и Израиль не всегда является их основным местом проживания, таким образом, они могут с легкостью покинуть его ⁽¹⁹⁵⁾. Согласно уголовно-процессуальному кодексу, судебное разбирательство должно быть закончено в течение девяти месяцев с момента подачи обвинительного заключения. Однако в ряде случаев арест торговцев людьми был продлен, и суд отметил, что несмотря на ущемление таким образом прав обвиняемых, он идет на эту меру, ввиду тяжести совершенных преступлений и опасности обвиняемых для общества. ⁽¹⁹⁶⁾ Твердая позиция суда по вопросу содержания подозреваемых под стражей до конца следствия явно противоречит тенденции смягчать наказание.

Женщины могут месяцами ждать возможности дать показания, несмотря на указание прокуратуры допрашивать их как можно скорее. Государственный прокурор сообщила комиссии по расследованию, что уже в ноябре 2000 года обращалась к главе израильских судов с просьбой дать приоритет делам по работорговле и предоставить женщинам возможность дать показания вскоре после открытия дела197. Доклад межминистерской комиссии и отчет парламентской комиссии постановили, что следует серьезно сократить время ожидания для дачи показаний198. Долгое ожидание делает женщину беззащитной перед угрозами сутенера, подрывает и без того слабую веру в правоохранительную систему, часто заставляет ее отказаться от дачи показаний, и, само собой разумеется, кладётся бременем на казну. Одна из проблем в даче предварительных показаний жертвами торговли . малое количество судебных комиссий по уголовным делам при огромном количестве предварительных показаний. Нет сомнений, что концентрация всех дел подобного рода в одних руках, хотя бы на стадии дачи предварительных показаний, ускорила бы процесс. Позиция Министерства юстиции - следует разрешить допрашивать свидетелей комиссией из трех судей, с целью избежания нарушения прав обвиняемых ⁽¹⁹⁹⁾.

Экономическая реализация закона

Экономические аспекты торговли женщинами не раз обсуждались на заседаниях комиссии по расследованию и межминистерской комиссии. Когда речь заходит о реабилитации жертв торговли, всегда возникает аргумент об отсутствии бюджета ⁽²⁰⁰⁾. Значительно больший интерес к теме вызывает предложение взимать налоги с прибылей, которые дает торговля женщинами. После запрета на отмывание капитала любые финансовые операции, могущие иметь отношение к преступному миру, подвергаются проверке. Результаты проверок предоставляются полиции, с тем, чтобы она могла проследить за деньгами из незаконных источников, и сделать борьбу с преступностью более эффективной. Среди преступлений, которые могут послужить причиной отмывания капитала, согласно Закону о запрете на отмывание капитала от 2000 года, законодатели упоминают и преступления, связанные с проституцией. Адвокат Иегуда Шефер, возглавляющий контрольную комиссию, следящую за выполнением закона, заявил комиссии по расследованию: "О любом имуществе, происхождение которого связано с упомянутыми преступлениями, наше право и обязанность сообщить государству."⁽²⁰¹⁾

Генеральный инспектор Налогового управления выразила комиссии по расследованию свою поддержку экономической борьбы с торговлей женщинами. По ее словам, одновременно с оглашением обвинительных заключений, Налоговое управление готово заниматься гражданской частью дела: то есть, взимать налоги. Представитель отдела пошлин и НДС, также принимавший участие в заседании комиссии, отметил, что взимание налогов не является признанием легальности торговли женщинами или проституции, и эти вещи совершенно не связаны друг с другом; но в основе действий Налогового управления и НДС лежит подход, получивший поддержку в суде, согласно которому преступник, получающий незаконные прибыли, не должен пользоваться привилегией не платить налогов ⁽²⁰²⁾. Было очевидным, что по крайней мере часть налогов, собранных в сфере торговли женщинами и проституции, должны быть потрачены на реабилитацию жертв, ведь именно они заплатили высокую физическую и психологическую цену за эти прибыли. Дополнительный способ мобилизации средств для помощи жертвам - конфискация имущества работорговцев, аналогично тому, как конфискуется имущество продавцов наркотиков ⁽²⁰³⁾.

Соблюдение закона по отношению к жертвам - теория и практика

В 2003 году жертвы торговли женщинами по-прежнему воспринимаются как преступницы, но по закону проституция не является преступлениям в Израиле. Нелегальное пребывание в стране - тяжкое прегрешение с точки зрения властей; женщин арестовывают, держат в тюрьме, а затем депортируют. Хотя несомненен рост количества женщин, давших показания против своих мучителей до депортации, с 7% всех депортированных в 2000 году до 20% в 2002, большинство по-прежнему не дают показаний о тяжких преступлениях, совершенных против них ⁽²⁰⁴⁾. К ним не только не относятся как к жертвам тяжких преступлений, но и применяют меру - депортацию - которая не является решением проблемы торговли женщинами, и ухудшает положение жертв. Структуры власти прикрывают уродливую практику арестов и массовых депортаций правильными речами, попытками удобной реальности, где люди не под арестом, а «под охраной» и не депортируются из страны , а "отдаляются от страны", а полицейских из отдела депортации называет "патрульными иммиграционных служб". Израильским государственным структурам пора прекратить придумывать проблеме красивые названия, а начать действовать против подлинных виновников ее возникновения - торговцев живым товаром в случае с жертвами торговли и фирмами по найму в случае нелегальных иммигрантов.

Арест с последующей депортацией.

Закон о въезде в Израиль и принятая в 2001 году поправка к нему призваны упорядочить пребывание в Израиле иностранных граждан и обеспечить законность их депортации, предоставляя депортированным право быть услышанными ⁽²⁰⁵⁾. Полицейский или исполняющий соответствующие обязанности человек вправе задержать иностранного гражданина, подозреваемого в незаконном пребывании в Израиле, на 24 часа. Чаще всего задержанный попадает в место предварительного заключения, ближайшее к месту его задержания. Закон требует проинформировать задержанного о его правах на языке, который он понимает, и дать ему возможность сообщить о задержании близкому человеку, адвокату или представителю его родины. Полиция обязана привести задержанного к начальнику пограничной службы Министерства внутренних дел в течение 24 часов с момента задержания.
Начальник обязан дать задержанному возможность высказаться, и если он считает пребывание незаконным, выдать ордер на депортацию, на основании которого человек будет арестован до момента депортации. Начальник может также отпустить задержанного под залог, если убедится, что тот покинет Израиль сам, или из гуманитарных соображений.

Действительность сильно отличается от буквы закона. Шансы женщины, арестованной в публичном доме, быть освобожденной начальником пограничной службы, нулевые ⁽²⁰⁶⁾. Не все начальники говорят по-русски, и в большинстве случаев переводчики не предоставляются, то есть женщина лишена возможности быть выслушанной. Информацию о своих правах задержанные получают лишь от организаций по правам человека, а не от полиции, как того требует закон, и обычно лишь частичную. Часто извещение об аресте передается в консульство лишь после того, как женщину переправили в тюрьму, где она должна ждать депортации, а не сразу после задержания. Поскольку полиция не дает женщинам информации об их правах, они не могут ими воспользоваться. Таким образом они лишаются юридического представительства и возможности освободиться под залог. Право обжаловать ордер на депортацию особенно важно, если на родине жизни женщины угрожает опасность. После окончания процедуры в полицейском участке женщину переправляют в тюрьму, ждать депортации.

Очень часто жертвы торговли "застревают" в предварительном заключении в разных концах страны на долгий срок, не попадая в тюрьму. Тяжелые условия в местах предварительного заключения описаны в отчете Государственной защиты в январе 2002 года ⁽²⁰⁷⁾. На момент визита представителей организации "Врачи за права человека" в камеры предварительного заключения "Кишон" в Хайфе в июне 2002 года там содержалось 448 заключенных, хотя в здании лишь 340 кроватей. Задержанные рассказали, что из-за тесноты они все время наступают друг на друга ⁽²⁰⁸⁾. 5 октября 2001 года в КПЗ "Кишон" прибыла жертва торговли женщинами В.А. из Молдовы, задержанная в одном из публичных домов Хайфы. После того, как консульство Молдовы обратилось в "Центр помощи" с просьбой помочь разыскать ее, и эта просьба была передана в полицию, дежурный начальник КПЗ позвонил в "Центр" с просьбой поскорее найти для нее место: "У меня полно девушек на полу. Я не могу добавить к полу второй этаж". Более того, в местах предварительного заключения жертвы торговли содержатся вместе с женщинами, проходящими по уголовным делам, в нарушение Закона о въезде в Израиль и Конвенции о гражданских и политических правах (209).

Кроме того, полицейские в участках и в местах предварительного заключения, где содержатся женщины, не всегда позволяют им позвонить, и не разъясняют их прав. На многих участках даже не пускают добровольцев организаций по правам человека в находящиеся там КПЗ. Женщины из Узбекистана, задержанные немедленно по прибытии в страну, между августом и октябрем 2002 года, подверглись дискриминации по непонятным причинам. Вместо того, чтобы отправить их в департационную тюрьму в Хадере, где относительно мягкие условия содержания, их долгое время держали в разных КПЗ на юге страны. Каждые несколько дней или недель их переводили в другое место. Одна из женщин, с которой разговаривал волонтер "Центра" 15 декабря 2002 года, более четырех месяцев провела в разных местах предварительного заключения (Шдерот, Негев, Офаким и Беэр-Шева). На следующий день после встречи ее снова перевели в другое место.

Полицейские не всегда относятся к женщинам как следует, и часто обращаются с ними грубо. Существует несколько свидетельств о полиции города Нацрат Илита (Верхний Назарет). 15 октября 2002 года полицейские пришли в КПЗ полиции Нацрат Элита за свидетельницами обвинения, чтобы забрать их на дачу показаний. Когда они попросили помочь им нести вещи, один из полицейских ответил: "Тебе тяжело тащить, потаскуха?" Волонтеру организации "Женщина Женщине", позвонившей в отделение за информацией о жертвах торговли, следователь ответил: "Не знаю никаких жертв, знаю двух проституток, они давали показания". Другая женщина, задержанная полицией Нацрат Илита, рассказала, что попросила таблетки, поскольку страдает сердечным заболеванием, но полицейские отказали ей. Женщины, задержанные вместе с ней, не получали сменной одежды, мыла и полотенец, в течение трех дней. Когда они спросили полицейского в патрульной машине, куда их везут, он ответил: "На растрел".⁽²¹⁰⁾

Условия содержания жертв торговли в местах предварительного заключения

До ноября 2002 года большинство задержанных жертв торговли содержались до депортации в тюрьме «Неве Тирца». Одновременно там находилось 30-40 женщин ⁽²¹¹⁾. Разделение уголовниц и ожидающих депортации, как того требует Закон о въезде в Израиль, не всегда соблюдалось, однако надо отметить хорошее отношение работников тюрьмы к жертвам торговли. Волонтеры "Центра" регулярно посещали женщин, и отмечают полную готовность к сотрудничеству со стороны работников тюрьмы. Полиция помечала этих женщин: нелегально находящиеся в Израиле отмечались первой буквой слова "уголовный", а арестованные в публичных домах - первой буквой слова "проститутка". По-видимому, желание повесить ярлыки было сильнее желания отнестись к задержанным с уважением. Ярлыки закончились с вступлением в силу поправки к Закону въезда в Израиль, с ноября 2001 года заключенные получили порядковые номера.

В ноябре 2002 года в городе Хадере было открыто специальное учреждение для содержания иностранок, ожидающих депортации, на 120 мест. На сегодняшний день там находятся 84 женщины, половина из них - жертвы торговли. Условия содержания разумные - 6-8 человек в комнате, кондиционер и телевизор. Отношение работников к задержанным довольно хорошее, однако несмотря на пережитые душевные и физические травмы, им не оказывается психологическая, реабилитационная и медицинская помощь, кроме самой первой помощи. Из бесед с ними явствует, что они воспринимают свое пребывание здесь как продолжение заточения у сутенеров, получая от этого дополнительные травмы. Волонтеры организации "Женщина Женщине", "Центра помощи иностранным рабочим" и студенты юридического факультета отделения прав человека колледжа Рамат-Гана посещают тюрьму, но их посещения ограничены двумя днями в неделю. Они предлагают женщинам помощь: юридические консультации, связь с представительствами их родных стран и знакомыми в Израиле, разъяснение их прав. Волонтеры также представляют женщин перед Судом по контролю за нелегальными иммигрантами, о котором мы расскажем позже. Но ввиду многочисленности жертв торговли в Хадере, нужно расширить деятельность волонтеров и позволить им посещения чаще, чем дважды в неделю.

Поскольку у большинства жертв торговли нет паспортов, одна из причин, по которой они надолго задерживаются в тюрьме - скорость работы консульств, в обязанности которых входит установление личности женщины и обеспечение ее документами. Другая важная причина - время, требующееся на подачу просьбы о финансировании государством билета для депортации женщин, не имеющих собственных средств ⁽²¹²⁾. В тюрьме «Неве Тирца» большинство женщин ждали депортации 18-26 дней, однако женщины из стран, не имеющих представительств в Израиле, ждали гораздо дольше. Например, Т.А. из Таджикистана была депортирована 3 июня 2001 года, через 290 дней после задержания. Кроме страданий, перенесенных за время долгого заключения, ее содержание обошлось налогоплательщику в 78000 шекелей ⁽²¹³⁾. Пока нет данных о сроках ожидания женщин, содержащихся в департационой тюрьме в Хадере, но понятно, что депортация жертв торговли из Узбекистана займет много времени. Причиной задержки будет, кроме прочего, требование узбекского консульства заплатить 25 долларов за консульский сборы - сумма, которой большинство женщин не располагает. Например, заключение У.И. продолжалось 74 дня, только потому, что она не могла заплатить эти деньги, и обошлось казне в десятки тысяч шекелей, поскольку Управление иммиграции отказалось заплатить 25 долларов.

В ответ на обращение "Центра" за помощью в уплате этой суммы, Управление иммиграции ответило, что оно "делает все, что в его силах, вместе с Министерством иностранных дел, в Израиле и за границей, чтобы обеспечить... необходимые документы, в свете того, что еще до въезда в страну их уничтожили или спрятали, с целью затруднить высылку. Мы не намерены платить за них "штрафы"... это может послужить прецедентом для дополнительных обращений. Государство Израиль не должно финансировать такие вещи. На наш взгляд, "Центру помощи иностранным рабочим" стоит взвесить возможность оказания помощи в финансировании подобных расходов в рамках оказания помощи иностранкам-'жертвам' ⁽²¹⁴⁾". В ответ на действия израильских и узбекских властей узбекские женщины в апреле 2003 года объявили голодовку. Консул прибыл на место, собрал женщин, сообщил, что они позорят его доброе имя, и пригрозил, что, если они не прекратят голодовку, он позаботится о том, чтобы полиция нравов испортила их жизнь на родине по возвращении ⁽²¹⁵⁾. Голодовка прекратилась после обещания ускорить решение их вопроса, выполненного лишь частично.

Арест и депортация как средство борьбы с торговлей женщинами бессмысленны, и их эффективность сомнительна. Содержание 30 жертв торговли в тюрьме «Неве Тирца» обходится казне в четверть миллиона шекелей в месяц (56,000$), не включая стоимость билета на самолет и других расходов. Аналогичные суммы, потраченные на направленную борьбу с работорговцами, вместо содержания и депортации их жертв, помогли бы искоренению, или хотя бы значительному сокращению торговли женщинами, быстро и эффективно. Более того, пока "спрос" на сексуальные услуги существует и выглядит естественной потребностью в глазах общества и властей, "предложение" будет увеличиваться. Сосредоточенность государственных структур на задержании и высылке - попытка "лечить" симптомы болезни вместо того, чтобы выкорчевать ее корни. Поэтому она заранее обречена на провал как в области борьбы с торговлей женщинами, так и в области нелегального пребывания в Израиле ⁽²¹⁶⁾.

Хотя места предварительного заключения и тюрьмы - далекие от идеала места, но в существующих обстоятельствах это нередко меньшее из зол, особенно для тех женщин, которые сбежали из публичных домов. Выбор, стоящий перед такими женщинами - тюрьма или скитания по улицам без гроша в кармане, или возвращение в публичный дом. Понятно, что они предпочитают первый путь. При этом у полиции не всегда есть для них место. По свидетельству майора полиции Пини Авирама на парламентской комиссии, полиция нередко отказывается задержать женщину из-за отсутствия места в КПЗ ⁽²¹⁷⁾. По его словам, когда он привозил проданных женщин в консульства их стран и просил оказать им помощь, Министерство иностранных дел выражало недовольство его действиями ⁽²¹⁸⁾. По сей день не найдено подходящего выхода, и, безусловно, специальное убежище для жертв торговли женщинами было бы лучшим решением.

Судебный контроль задержания и депортации

Параграф 13 Международной конвенции о гражданских и политических правах утверждает, что человек может быть выслан из страны только после решения, принятого в соответствии с законом, и ему должна быть предоставлена возможность обжаловать это решение ⁽²¹⁹⁾. Израиль подписал конвенцию и ратифицировал ее, но жертвы торговли женщинами, равно как тысячи иностранных рабочих, депортируемых ежегодно, не обеспечены должным контролем за законностью процесса их депортации. Для принятия решений создан Суд по контролю за задержанием нелегальных иммигрантов (в дальнейшем "Суд") ⁽²²⁰⁾. Согласно Закону о въезде в Израиль, человек, которого начальник пограничной охраны решил задержать, должен предстать перед Судом как можно скорее, и не позднее чем через 14 дней. Суд не уполномочен отменить ордер на депортацию, но уполномочен утвердить условия, в которых будет содержаться задержанный, или освободить его под залог. Суд обязан осуществлять юридический контроль за решениями об аресте, но далеко не всегда депортируемым удается высказаться перед Судом. Никто не объясняет им, что это суд, в чем его функция, и каковы их права. Заседания проводятся в тюрьмах, и нет никаких признаков того, что происходит судебная процедура, в то время как это единственная возможность задержанных привести аргументы против своей депортации.

Адвокаты, работающие в Суде, не говорят на языках заключенных, а многочисленные просьбы обеспечить переводчика остаются без ответа. Заседания проходят на иврите (которого большинство задержанных не знает) в перемежку с другими языками. Единственные понятные для задержанных слова - "Паспорт оригиналь" и "Деньги на билет". За неимением выбора, заседание суда часто сопровождается жестами и мимикой, то есть неприемлемым для юридической процедуры способом обмена информацией. Иногда Суд пользуется услугами кого-нибудь из задержанных, чей иврит немного лучше, чем у остальных. Но подобная практика может лишить жертву торговли желания давать показания, из страха, что о рассказанном узнают другие женщины, и даже, возможно, ее торговцы.
Обстоятельства, в которых проходят заседания Суда, не располагают к такому подробному рассказу, какой часто слышат волонтеры организаций по правам человека. Нужно как можно скорее обеспечить присутствие на заседаниях суда переводчика, чтобы у работы Суда и его решений был реальный, а не чисто процедуральный, смысл. Перевод - одно из важнейших прав, указанных в протоколах ООН. Кроме того, женщины должны получить юридическую помощь и представительство в Суде.

Существуют дополнительные проблемы в работе Суда ⁽²²¹⁾. Суд заседает в пенитенциарном учреждении в Хадере один раз в неделю, но не всегда волонтеры "Центра" и студенты юридического факультета отделения прав человека колледжа Рамат-Гана получают предупреждения о ближайшем заседании, таким образом женщины не могут реализовать свое право на представительство. Время заседаний Суда не сообщается, и нет никакого адреса, почтового ящика или номера факса, по которому туда можно обратиться. Протоколы заседаний нигде не публикуются, и их можно найти только у волонтеров "Центра", или обратившись к судьям по их личному сотовому телефону. Когда жертвы торговли предстают перед судом, в протоколе часто указывается, что они задержаны за занятие проституцией или за наличие поддельного паспорта, вместо записи "возможная жертва торговли женщинами".

Как уже говорилось, закон обязывает представить к Суду всякого арестованного иностранца в течение не более 14 дней. Этот пункт дискриминирует иностранцев перед израильтянами, которых нужно представить перед судьей в течение 24 часов. Но и здесь полиция и сам Суд не соблюдают установленные законом сроки. "Центру" известны бесчисленные случаи, когда женщины-жертвы торговли предстали перед Судом с большим опозданием, и Суд лишь подтвердил их задержание. А.К., к примеру, предстала перед судом с опозданием. Суд постановил, что "задержанная предстала перед Судом по прошествии 14 дней с момента задержания, что противоречит Закону о въезде в Израиль от 1952 года. В связи с этим, и поскольку существует опасение, что, выйдя на свободу, она вновь окажется в руках своего работодателя, я подтверждаю ее задержание задним числом" ⁽²²²⁾. Просьба волонтеров "Центра" перевести женщин, представших перед Судом с большим опозданием, в хостель для свидетелей обвинения, была сразу отклонена. Следует отметить, что в отсутствие санкций за несвоевременное появление женщин в суде, власти не будут спешить выполнять указания закона по этому вопросу.

Для гражданина Израиля задержание - из ряда вон выходящее событие, а свобода - норма. Закон говорит: "Судья не должен оставлять арестованного под стражей... если можно достичь цели задержания при помощи объявления залоговой суммы и условий ее выплаты, снижающих урон, нанесенный свободе подозреваемого" ⁽²²³⁾. В отношении иностранных граждан все с точностью наоборот. Суд упорно не желает освобождать жертв торговли и готов отправить их в хостель только в случаях, когда они становятся свидетелями обвинения. "Центр" зафиксировал лишь два случая, когда женщин отпустили, чтобы они могли найти своих новорожденных детей, отнятых работорговцами. Чтобы понять масштабы абсурда, стоит ознакомиться с решением Верховного суда по делу о торговце женщинами, освобожденном под залог всего лишь в 5000 шекелей (1120$) ⁽²²⁴⁾. На слушании дела судья Аяла Прокачья постановила, что условия освобождения под залог призваны избежать ситуации, когда заключенные остаются под стражей лишь потому, что не могут внести залог. Видимо, еще далеко до времени, когда работорговец и его жертва получат хотя бы равные наказания, и похоже, даже в тюрьме к правам торговца относятся уважительнее, чем к правам женщины.

Отношение к свидетельницам обвинения

Свидетельницы обвинения играют ключевую роль в осуждении торговцев женщинами, но несмотря на это, во время ожидания возможности дать показания и после него к ним относятся только как к инструменту. Их используют в момент, когда нужны свидетельства по делу, а после этого отправляют назад на родину, не интересуясь их дальнейшей судьбой. Согласно политике прокуратуры, до июля 2000 года большинство свидетельниц обвинения содержались в заключении до дачи показаний ⁽²²⁵⁾, а после дачи показаний депортировались в страны, откуда приехали. Сроки подобного заключения составляли недели, а порой и долгие месяцы ⁽²²⁶⁾. Это положение дел сохранялось, несмотря на раздававшиеся критические голоса. Депутат Юрий Штерн заявил после посещения тюрьмы «Неве Тирца» вместе с депутатом Яэль Даян: "Чем больше свидетельница готова к сотрудничеству, тем дольше ей придется сидеть... Мы разговаривали с двумя женщинами, которые сидят уже по три месяца... Единственная причина, по которой они так долго находятся в тюрьме - от них ждут показаний. Этого просто не может быть... Я думаю, что это серьезное нарушение прав человека." ⁽²²⁷⁾ Несмотря на эти слова, прокуратура продолжала настаивать на заключении свидетельниц, по-разному аргументируя это требование, например: угроза для жизни женщин, опасение, что они не явятся на дачу показаний или что Министерство внутренних дел вышлет их из страны раньше времени ⁽²²⁸⁾.

В июле 2000 года в окружном суде города Тель-Авива было принято прецедентное решение. Судья Эдмонд Леви постановил, что свидетельниц не только не нужно задерживать, но государство должно финансировать их расходы на проживание вплоть до дачи показаний в суде: "Содержание свидетельниц в заключении только потому, что они должны дать показания по делам других людей...по моему мнению, недопустимо в юридической системе, провозглашающей право каждого человека на свободу... гарантию их явки на дачу показаний можно обеспечить... не используя принудительный институт содержания под стражей. В такой ситуации, естественно, возникает вопрос обеспечения средств к существованию и крыши над головой... и здесь ответ сам собой разумеется - тот, кто инициировал уголовное дело, должен нести эти расходы. И если государство считает, что это тяжело для него, все, что я могу сказать: уголовное дело - это дорогой процесс, он финансируется из общественного кармана, и вопрос финансирования второстепенен, когда речь идет о свободе человека, от которого мы хотим получить показания. ⁽²²⁹⁾"

Другие судьи использовали прецедент и постановили, что нельзя содержать женщин под арестом для дачи показаний ⁽²³⁰⁾. Прокуратура и полиция были вынуждены изменить свою политику и выпустить новые указания, рекомендующие держать свидетельниц обвинения в хостеле ⁽²³¹⁾. Юридический советник правительства поддержал эту практику, заявив: "По данному вопросу наше мнение однозначно: нужно воздерживаться от задержания жертв торговли, выступающих в роли свидетельниц защиты или свидетельниц обвинения. Решение судьи справедливо, хотя помимо судебного постановления, этого требует простая логика: почему человек должен сидеть в тюрьме, если он не совершал преступления?" ⁽²³²⁾

Как правило, одновременно около 50 жертв торговли ждут своей очереди дать показания ⁽²³³⁾. За весь 2002 год в хостеле побывало 130 свидетельниц ⁽²³⁴⁾. В ответ на запрос о количестве свидетельниц по делам о торговле женщинами, остававшихся в местах заключения до дачи показаний, полиция ответила, что "они не должны находиться в заключении" ⁽²³⁵⁾. На самом деле свидетельницы и по сей день остаются в тюрьмах, о чем будет рассказано дальше.

Отношение к свидетельницам обвинения поднимает проблему оказания помощи женщинам-жертвам торговли в виде юридического представительства. При слушании дела, по которому судья Леви вынес прецедентное решение, женщин представлял адвокат общественной защиты. Это он выступил против содержания женщин в тюрьме и потребовал их освобождения, и именно это, скорее всего, послужило стимулом к принятию судьей революционного решения.
Поскольку большинство женщин не предстают перед судом, а получают ордер на депортацию, им не положен адвокат общественной защиты. Скорее всего, именно поэтому они лишены возможности получить от суда дополнительную помощь.

Проблема представительства в суде стоит и перед свидетельницами обвинения, находящимися в хостеле до дачи показаний. Хотя они участвуют в судебной процедуре, смысла которой не понимают, для них не предусмотрено сопровождение или юридическая помощь.

Например, давшие показания женщины не всегда знают, когда суд закончился и какое решение вынес. Даже если стороны пришли к компромиссному соглашению, как часто случается, женщинам не сообщают об этом.

В течение нескольких месяцев, прошедших после вынесения решения суда о заключении свидетельниц и до публикации новых указаний прокуратуры и полиции, полиция и суды продолжали вести себя по-прежнему. Полиция потребовала задержать Ю.П., жертву торговли, выразившую желание подать жалобу и свидетельствовать в суде: "В ее показаниях есть утверждение, что ее принуждали работать в фирме по сопровождению, и ее работодатель насиловал ее, так что мы должны вести следствие по делу, и она не подозреваемая, а истица." ⁽²³⁶⁾ То же самое произошло с делом Е.Н.: "Я согласна на продолжение заключения с целью дачи показаний в суде, однако прошу суд назначить слушание дела по возможности раньше. Я сплю на полу и прошу суд принять это во внимание." В решении суда по этому вопросу, в частности, говорится: "Подозреваемая обратила внимание суда на тяжелые условия ее пребывания в тюрьме. Поскольку она не "обычная" подозреваемая, а по сути, свидетель, иначе она уже вернулась бы на родину, следует позаботиться о предоставлении ей лучших условий в тюрьме, по мере возможности." ⁽²³⁷⁾

Следует отметить, что новые указания прокуратуры и полиции по вопросам задержания свидетельниц обвинения чаще применяются в центральных отделениях полиции больших городов. С момента возникновения Управления иммиграции ситуация ухудшилась, и большее количество свидетельниц обвинения подвергаются аресту и заключению в департационной тюрьме в Хадере. За январь-март 2003 года не меньше девяти свидетельниц находились там. Заключение осуществляется одним из трех способов: заточение без уведомления какого-либо юридического органа; обращение за ордером на арест при сознательном игнорировании новых указаний прокуратуры и полиции; или обвинительное заключение за незаконное пребывание в Израиле, в то время как обвинительные заключения против иностранцев выдвигаются лишь в случае таких тяжких преступлений, как изнасилование или убийство, или против палестинцев нелегалов. Следующие случаи свидетельствуют о подобных явлениях. В обвинительном заключении, поданном в марте 2002 года в суд Ашдода, две жертвы торговли обвиняются в хранении наркотиков в небольшом количестве и незаконном пребывании в стране ⁽²³⁸⁾. В просьбе об их задержании указана другая причина: "Оказание сексуальных услуг при отягчающих обстоятельствах является достаточной причиной подозревать, что их освобождение из под стражи может представлять угрозу общественному порядку, здоровью и безопасности." ⁽²³⁹⁾ В обвинительном заключении, поданном в ноябре 2002 года в Нацрат Илите, три жертвы торговли обвиняются только в незаконном пребывании в Израиле, и полиция просит арестовать их, чтобы они дали показания. Эти обвинительные заключения выходят за любые мыслимые рамки, неважно, поданы ли они из невежества или из сознательного нежелания следовать указаниям прокуратуры и полиции. "Центр помощи" и организация "Женщина Женщине" обратились в полицию, чтобы выяснить причины подачи обвинительного заключения, призванного держать свидетельницу в заключении вопреки указаниям. Полиция признала в письме от 18 декабря 2002 года, что в этом случае "подача обвинительного заключения о незаконном пребывании против свидетельницы обвинения не была оправдана, речь идет о единичной ошибке. Отделения получили указания... с целью предотвращения подобных случаев в будущем." Будем надеяться что подобные случаи не повторятся.

Прокуратура также продолжает требовать от суда задержания свидетельниц по преступлениям, связанным с торговлей. 31 мая 2002 года прокуратура Южного округа потребовала задержания девяти свидетельниц обвинения в окружном суде в городе Беэр-Шеве, утверждая, что: "у свидетельниц нет постоянного адреса, они задержаны с фальшивыми документами, поэтому есть основания полагать, что если они не будут задержаны до дачи показаний, или не представят достаточных гарантий своего появления в суде, то не явятся в суд для дачи показаний" ⁽²⁴⁰⁾. В обсуждении просьбы, 3 июня 2002 года, представитель прокуратуры сказала: "В прошлом предпринимались попытки держать свидетельниц в разных хостелях, однако эти попытки оказались неудачными, свидетельницы исчезали, а также предпринимали попытки введения суда в заблуждение". Следует отметить, что просьба была подана после публикации новых указаний прокуратуры, и противоречила им. В результате обращения "Центра" в отдел расследований Всеизраильского штаба полиции, и по получении женщинами адвоката общественной защиты, стороны согласились перевести свидетельниц в хостель.

Как бы ни были тяжелы условия заключения женщин, которых использует судебная система, условия заключения остальных жертв торговли гораздо хуже. Вот что случилось с двумя женщинами из Молдовы, Т.Г. о С.П. Их держали в КПЗ в Негеве (юг Израиля) в течение полутора месяцев. По их рассказам, за время ареста их возили в суд давать показания. Только там они узнали от человека, против которого должны были свидетельствовать, что достигнуто компромиссное соглашение, и их показания не нужны. Они не только находились в заключении в ожидании дачи показаний, они остались там после завершения суда, потому что оформление их документов началось лишь после того, как их переправили в тюрьму ⁽²⁴¹⁾. 18 марта 2003 года перед судом в тюрьме предстала женщина, в чьих показаниях полиция была заинтересована. На вопрос присутствовавшей представительницы "Центра помощи" суд ответил, что нет никакого решения об отсрочке ее депортации. Женщина находилась в заключении по просьбе следственного отдела без всяких законных оснований. После обращения "Центра" женщину перевели в хостель для свидетельниц обвинения.

Отсутствие охраны свидетельниц обвинения во время ожидания дачи показаний

В прежних обращениях прокуратуры в суд с просьбой арестовать свидетельниц обвинения, отмечалась грозящая им опасность, преимущественно со стороны грозной русской мафии. Все эти опасности "исчезли" с переводом женщин в хостели. В большинстве хостелей нет охраны, и женщины беззащитны. Дело дошло до того, что во время посещения хостеля волонтером организации "Женщина Женщине" и беседы с одной из свидетельниц обвинения, пришла молодая женщина, также нелегально находящаяся в Израиле, с предложением ко всем присутствующим, включая волонтера, поработать в публичном доме до суда, или отказаться от дачи показаний и перейти жить в публичный дом. Она точно знала, где находится хостель, и что за женщины в нем живут. В показаниях комиссии по расследованию майор Пини Авирам рассказал о свидетельнице обвинения, которую выкрали из хостеля, чтобы помешать ей дать показания ⁽²⁴²⁾.

Полиция также признает, что за последний год из хостеля исчезли более двадцати свидетельниц ⁽²⁴³⁾. Тем не менее на обращение "Центра помощи" в полицию с просьбой позаботиться об охране свидетельниц, хотя бы на территории хостеля, был получен отрицательный ответ. Отсутствие надежной охраны подвергает женщин опасности, и ради успеха борьбы с торговлей нужно срочно позаботиться об этом.

Свидетельницы защиты

Существует еще одна серьезная, хоть и малоизвестная, проблема - заключение жертв торговли женщинами и отсрочка их отъезда на родину из-за дачи показаний в пользу продавца или сутенера. Как правило, речь идет о женщинах, не знающих своих прав, чье заключение продлевается для дачи показаний без их согласия, и можно предположить, что они свидетельствуют в пользу своих мучителей в результате угроз их близким на родине, или когда им что-то обещано за нужное свидетельство, что очевидно делает его весьма ненадежным. В течение 2001-2002 годов "Центр" зафиксировал 10 случаев, когда к суду обращались представители работорговцев с просьбой задержать в стране находящихся в заключении женщин, чтобы они были свидетельницами защиты, и таким образом их заключение продлевалось. Порядок, принятый по отношению к свидетелям обвинения, не распространяется на свидетелей защиты, и поэтому они продолжали содержаться в тюрьме, иногда долгие месяцы, до окончания дачи показаний.

В мае 2001 года были задержаны три жертвы торговли, и выписан ордер на их депортацию. Согласно принятой процедуре, если у женщины есть паспорт, но нет денег на билет, она ждет в тюрьме, пока государство не согласится финансировать ее возвращение домой, это ожидание длится две недели. Когда волонтеры "Центра" обратили внимание на женщин, слишком долго находящихся в тюрьме, и заинтересовались причинами, им объяснили, что адвокат обещал принести им билеты, и поэтому они не имеют права на финансирование от государства. Этот адвокат, как выяснилось, представлял работорговцев, и обратился в суд с просьбой отсрочить депортацию этих женщин, чтобы две из них выступили свидетельницами защиты ⁽²⁴⁴⁾. Государство не возражало, и суд продлил срок ареста, без предоставления женщинам возможности высказаться. Суд отказал также "Центру" в просьбе выделить женщинам отдельного адвоката, утверждая, что "даже свидетель не-иностранец не имеет такой возможности". Суд не учел, что свидетель-израильтянин не ждет возможности дать показания в тюрьме, особенно когда он свидетель защиты. В руках "Центра" находится частичная информация о масштабах явления. Известно, что многих женщин держат в тюрьме, но доступ "Центра" к ним ограничен.

На заседании, состоявшемся в канцелярии юридического советника правительства, было принято решение: "Следует предпочесть систему дачи предварительных показаний, которые необходимо по возможности записывать на видеопленку. Это не идеальное решение и для защиты, и для обвинения, но с точки зрения необходимого в данном вопросе равновесия, это не сильно ударит по правам обвиняемых. Таким образом срок пребывания свидетельницы-жертвы торговли в Израиле сократится до минимума... Место их содержания будет установлено в соответствии с каждым конкретным делом, при соблюдении разделения между свидетельницами защиты и свидетельницами обвинения."⁽²⁴⁵⁾
Эти рекомендации не были претворены в жизнь. В июле 2002 года в Эйлате три женщины были задержаны и долгое время провели в заключении. Адвокат торговца женщинами подал просьбу об отсрочке их депортации, чтобы они могли дать показания как свидетельницы защиты. Они провели в тюрьме несколько месяцев, а затем защита решила, что нет необходимости в их свидетельстве, и их депортировали. В январе-феврале 2003 года по меньшей мере одна свидетельница защиты содержалась в заключении в департационной тюрьме в городе Хадере. ⁽²⁴⁶⁾

Юридические и полицейские структуры едины в мнении, что арест свидетельниц обвинения недопустим, однако о свидетельницах защиты единого мнения нет. Нужно позаботиться о том, чтобы и эти женщины получили от государства юридическое представительство. Отказ предоставить его с объяснением, что израильский свидетель не имеет такой возможности, игнорирует тот факт, что иностранки не знают языка и законов страны, а их материальные возможности крайне скудны. Даже если женщина соглашается ждать дачи показаний в тюрьме, эту просьбу следует отклонить. Не может быть, чтобы человек сидел в тюрьме по доброй воле, по-видимому, угрозы или посулы заставляют ее согласиться на это. Показания такого свидетеля не могут считаться надежными.

Задержание свидетельницы требует, чтобы ей было найдено место проживания, удовлетворяющее суд, где она сможет находиться до дачи показаний. Оплату проживания должен финансировать тот, кто просил суд о задержании свидетельницы в стране. Ввиду существования такого механизма, как освобождение под залог, заключение должно быть последним, а не первым, методом, в том числе в отношении свидетельниц защиты.

Компенсации жертвам

В новых рекомендациях, выпущенных прокуратурой в 2002 году, говорится: "Принимая во внимание обстоятельства конкретного случая, в делах по работорговле, следует просить у суда в соответствии с пунктом 77 Закона о наказаниях от 1977 года, в случае признания вины подозреваемого обязать его выплатить пострадавшему компенсацию за нанесенный ущерб и причиненные страдания." ⁽²⁴⁷⁾
На практике в большинстве дел по торговле женщинами жертвам не присуждается никакой компенсации. Когда компенсация присуждается, речь идет о символической, по сравнению с доходами сутенера от эксплуатации женщины, сумме, обычно 5000-10000 шекелей (1200$-2000$), и эти деньги не так легко получить. Гораздо более популярно требование оштрафовать работорговца, и тогда выплаченные им деньги идут в государственную казну, а не жертвам. В одном из случаев обвинение просило "присудить обвиняемого к 8 месяцам заключения, условному заключению и штрафу. Мы не просили компенсаций пострадавшей, ввиду экономического положения обвиняемого." ⁽²⁴⁸⁾
Такая позиция создает абсурдную ситуацию, когда государство предпочетает "отрезать себе кусок" от прибыли преступникавместо выплаты компенсации жертве преступления.

Когда прокуратура не просит компенсации, суды не назначают их по собственной инициативе. В одном из случаев окружной суд в г. Хайфе постановил: "Я считаю, что в подобном случае нет места компенсации, поскольку она может быть расценена как поощрение и легитимация незаконного въезда в Израиль с целью занятия проституцией. По моему мнению, в подобных обстоятельствах суд не должен заниматься взиманием долгов" ⁽²⁴⁹⁾. Суд подчеркнул, что такая возможность рассматривалась бы, если бы речь шла о насилии, физическом или сексуальном, но в случае рассмотрения только торговли, выплаты жертвам неоправданны. Эти слова показывают неспособность понять суть торговли женщинами или вникнуть в глубину перенесенных потерпевшими страданий.
Конечно, нелепо требовать от суда заниматься "взиманием долгов". Вместе с тем, выплата реальных компенсаций, в соответствии с тяжестью преступления, нанесет ущерб работорговцам и сделает их "бизнес" менее прибыльным, и, конечно же, поможет реабилитации жертв.

122 Высший Суд Справедливости 2394/95 Светлана Мучник против Министерства внутренних дел, Судебные приговоры, том "мем-тет", 274, 277(3)

123 CCPR/C/79/Add.93 Concluding Observations of the Human Rights Committee - Israel, adopted on 28.07.1998, Paragraph 16.

124 The International Covenant on Civil and Political Rights, 1966

125 Convention on the Elimination of All Forms of Discrimination Against Women, 1979, Article 6.

126 Protocol to Prevent, Suppress and Punish Trafficking in Persons, Especially Women and Children, supplementing the United Nation Convention against Transnational Organized Crime. 2000.

127 Параграф 199 Закона о наказаниях от 1977 года; параграфы 201-202 Закона о наказаниях, параграфы 369-371 Закона о наказаниях, параграфы 376а Закона о наказаниях.

128 Параграф 6б Закона о равноправии женщин от 1951 года гласит, что у каждой женщины есть право на защиту от сексуальной эксплуатации и торговли ее телом; параграф 68 Закона о судах [объединенная формулировка] от 1984 года, порядок изменения юридической процедуры (допрос свидетелей и показания потерпевшего от сексуальных преступлений в отсутствие обвиняемого) от 1996 года.

129 "Центр помощи иностранным рабочим". Торговля женщинами в Израиле, 2002, стр. 6-7.

130 Поправка 56 к Закону о наказаниях от 1977 года, параграф 203а (а).

131 Показания Т.Г., гражданки России, даны 14 августа 2002 года в тюрьме Неве Тирца.

132 Уголовное дело 1064/02 (Тель-Авив), Полиция Израиля против Кадиана и других, Такдин, том "мем-хет", 4839,4841(2)2002

133 Victims of Trafficking and Violence Protection Act 2000.

134 Trafficking in Persons Report 2001- Israel, Tier 3.

135 Согласно информации, опубликованной на сайте Министерства юстиции, в начале 2002 года министр Меир Шитрит и глава его министерства ездили в США обсуждать этот вопрос.

136 Заседание 18 июля 2001 года.

137 Протокол номер 26 заседания комиссии по расследованию от 4 марта 2002 года, на повестке дня "Политика Министерства юстиции по отношению к явлению торговли женщинами".

138 По данным Полиции Израиля, в ответ на запрос, поданный в рамках Закона о свободе информации 10 февраля 2003 года.

139 "Центр помощи иностранным рабочим". Торговля женщинами в Израиле, 2001, стр. 7.

140 В 2002 году сотрудники полиции начали слушать лекции организации "Женщина Женщине" в "Школе подготовки полицейских" в Тель-Авиве, во Всеизраильском Штабе, и в Прибрежном округе.

141 Протокол номер 6 заседания комиссии по расследованию от 16 мая 2001 года, а также отчет межминистерской комиссии, стр.21.

142 Согласно указаниям прокуратуры, описанным ниже, в разделе, посвященном прокуратуре.

143 Протокол номер 26 заседания комиссии по расследованию от 4 марта 2002 года, на повестке дня "Политика Министерства юстиции по отношению к явлению торговли женщинами".

144 Отчет межминистерской комиссии, стр.22

145 Там же.

146 Показания К.С. из Молдовы даны 25 ноября 2001 года в камере предварительного заключения Кишон в Хайфе.

147 Письмо Варды Шахам, ответственной за расследования действий полицейских, от 13 мая 2001 года.

148 Высший Суд Справедливости 3536/01, анонимная истица против Полиции Израиля, Верховный суд, том "нун-тет", 979.

149 Отчет межминистерской комиссии, стр.16

150 Сабан, Ицик. "Полицейские и их жены провели "корпоративную вечеринку" в публичном доме", Едиот ахронот, 14/6/2002, стр.9, Фишбейн, Анат. "Депутаты осматривают публичные дома, но работорговля не прекращается" Хаарец, 2/3/2000

151 Уголовное дело 2444/01 (Беэр-Шева), Полиция Израиля против Оскара Сиса (не опубликовано)

152 Показания М.П. из Молдовы даны 7 января 2003 года в департационной тюрьме в Хадере.

153 Показания А.Н. из Молдовы даны 18 июня 2002 года в хостеле для свидетельниц обвинения.

154 Н.Каро "Полицейский подозревается в освобождении арестованных работниц борделей за взятки" Хаарец, 1/3/2000, стр. 13а; А.Арбели. "Полицейский из Беэр-Шевы арестован по подозрению в сутенерстве", Хаарец, 2/5/2000, стр.12а; Д.Ратнер "Офицер полиции Хадеры допрашивается по подозрению в получении взяток от фирм по сопровождению", Хаарец, 4/8/2000, стр.4; Л.Шмуэль и Б.Гоэль "Днем полицейский - ночью совладелец стриптиз-клуба" Едиот ахронот, 1/9/2000, стр.10; Б.Гоэль."Хайфа:подозрение в участии полицейских в доставке проституток". Едиот Ахронот 22/2/2002, стр.19; Д.Ратнер "Майор хайфской полиции задержан по подозрению в преступлениях против морали" Хаарец, 4/9/2001, стр.15а; А.Гликман "Подозрение:полицейские закрывали глаза на публичный дом в обмен на его услуги" Едиот ахронот, 22/2/2002, стр.8; И.Шалом "Проститутка подтвердила: полицейские в форме обслуживаются бесплатно." "Коль хаЭмек вехаГалиль", 1/3/2002, стр.48; А.Бен Давид "Образцовый полицейский брал взятки и участвовал в работорговле". Маарив, 29/7/2002,стр.10.

155 Согласно Отчету межминистерской комиссии, 19 июня 2001 года начальник отдела расследований и исков выпустил циркуляр, в котором, кроме прочего, говорится, что в каждом случае задержания иностранца, подлежащего высылке, если существует подозрение в том, что он является жертвой преступления, следует поощрять его к подаче подробной жалобы

156 http://www.justice.gov.il

157 Высший Суд Справедливости 3536/01, анонимная истица против Полиции Израиля, Верховный суд, том "нун-тет", 979

158 Указания государственной прокуратуры 2.2, 2 января 1994 года.

159 Ш.Имаргалик "Хозяин массажного кабинета 'Тропикана' подозревается и в доставке девушек по сопровождению" Маарив, 26/9/2000, стр.20. В статье рассказывается, что в руки следователей Управления Подоходным налогом поступила кассета, где Язди рассказывает, что платит 5% своих доходов за "защиту", сумма достигает 25 тысяч долларов в день.

160 Шавит, Урия. "С борделем покончено" Хаарец, 2/11/2001, стр.24; Ариэль, Амир. "Крах престижного борделя" Тель-Авив, 2/11/2001, стр.22; Наэ, Буки и Кравиц, Амир. "Закрыт самый шикарный публичный дом в Израиле" Маарив, 15/10/2001, стр.24

161 Параграф 4б указаний прокуратуры о политике расследования и предания суду за преступления, связанные с проституцией и работорговлей, февраль 2002 года.

162 "Центр помощи иностранным рабочим" и "Клиника по правам человека" обращались в марте 2003 года к юридическому советнику с просьбой пересмотреть эти указания.

163 http://state.gov/g/tip/rls/tiprpt/2002

164 Частное определение судьи Хаима Коэна, апелляция по уголовному делу 532/71 Хумицкий против Полиции Израиля, Судебные приговоры, том "каф-вав", 543, 550(1)

165 http://www.justice.gov.il

166 Протокол номер 26 заседания комиссии по расследованию от 4 марта 2002 года, на повестке дня "Политика Министерства юстиции по отношению к явлению торговли женщинами".

167 Протокол номер 32 заседания комиссии по расследованию от 15 июля 2002 года, на повестке дня:"Борьба с торговлей женщинами: закон и его соблюдение".

168 Запрос по уголовному делу 291/01, Рибаи против Полиции Израиля, Такдин, том "аин-ламед", 110(1)2001

169 Запрос по уголовному делу 9274/01, Полиция Израиля против Ами Ишая, Такдин, том "аин-ламед", 57(4)2001.

170 Повторное уголовное дело 1060/02 (Тель-Авив), Полиция Израиля против Ильинского, Такдин, том "мем-хет", 8152(2)2002.

171 Запрос по уголовному делу 7542/00, Хануков против Полиции Израиля, Такдин, том "алеф-ламед", 1992(3)2000.

172 Апелляция по уголовному делу 4511/93, Пинхасов против Полиции Израиля, Такдин, том "аин-ламед", 1271(2)96.

173 Например, повторное уголовное дело 1210/01 (Тель-Авив), Полиция Израиля против Йосефа (не опубликовано).

174 Уголовное дело 40230/00 (Тель-Авив), Полиция Израиля против Махлуфа (не опубликовано).

175 Уголовное дело 1156/00 (Тель-Авив), Полиция Израиля против Ханукова, Окружные суды, том "ламед-гимел", 835(1). Важно отметить, что когда по этому делу была подана апелляция в вышестоящий суд, судья Хешин постановил, что борьба властей с торговцами женщинами должна быть подобна борьбе с Амалеком, что не помешало окружному суду присудить обвиняемого к легкому наказанию.

176 Уголовное дело 1029/01 (Тель-Авив), Полиция Израиля против Саломона и других, Окружные суды, том "ламед-гимел", 810(1)

177 Апелляция по уголовному делу 4886/02, Глашенко против Полиции Израиля (еще не опубликовано)

178 Уголовное дело 1029/01 (Тель-Авив), Полиция Израиля против Саломона и других, Окружные суды, том "ламед-гимел", 810(1)

179 Протокол номер 18 заседания комиссии по расследованию от 28 ноября 2001 года, на повестке дня:"Указания прокуратуры"

180 Проект Закона о наказаниях (поправка - минимальное наказание за работорговлю) от 2001 года, 27 марта 2001 года.

181 Протокол номер 19 заседания комиссии по расследованию от 19 декабря 2001 года, где обсуждалось отношение судов к работорговле.

182 Заключение судьи Т.Страсберг-Коэн при обсуждении просьбы по уголовному делу 9190/02, Бен Давид Яиш против Полиции Израиля, Такдин, том "аин-ламед", 70, 71(3)2002

183 Уголовное дело 1018/01 (Тель-Авив), Полиция Израиля против Айзика Иосифова (не опубликовано)

184 Уголовное дело 40230/00 (Тель-Авив), Полиция Израиля против Виктора Махлуфа (не опубликовано)

185 Уголовное дело 133/01 (Хайфа), Полиция Израиля против Сабана, Такдин, том "мем-хет", 4256, 4261(2)2001

186 Бугош, Рина и Дон Яхи, Рахель. Пол и право - дискриминация женщин в израильском суде (1999), стр.33

187 Параграф 199 Закона о наказаниях от 1977 года.

188 Параграф 203а Закона о наказаниях от 1977 года.

189 Параграф 203а Закона о наказаниях от 1977 года.

190 Уголовное дело 1064/02 (Тель-Авив), Полиция Израиля против Кадиана и других, Такдин, том "мем-хет", 8330, 8331(2)2002.

191 Запрос по уголовному делу 8077/01, Александр Шрайфер против Полиции Израиля, Такдин, том "аин-ламед", 225, 226(3)2001.

192 Дело 910/02 Полиция Израиля против Семена Душкера и других (еще не опубликовано)

193 Базируется на лекциях адвоката Итая Фроста и адвоката Рахели Гершони из Министерства юстиции, на курсах повышения квалификации по вопросу работорговли в Институте повышения квалификации работников прокуратуры, 21-22 января 2003 года.

194 Запрос по уголовному делу 1524/01 Полиция Израиля против Акермана, Такдин, том "аин-ламед", 1032, 1033(1)2001

195 Запрос по уголовному делу 3397/02, Владимир Борисов против Полиции Израиля, Такдин, том "аин-ламед", 784, 785(2)2002

196 Запрос по уголовному делу 10599/02, Полиция Израиля против Людмилы Крамаренко (еще не опубликовано)

197 Протокол номер 18 заседания комиссии по расследованию от 28 ноября 2001 года, на повестке дня:"Указания прокуратуры".

198 Отчет межминистерской комиссии, стр.30, проект закона о запрете торговли людьми от 2002 года, стр. 25.

199 Протокол номер 433 заседания законодательной комиссии по вопросам законодательства и судопроизводства, 2 февраля 2002 года; протокол номер 32 заседания комиссии по расследованию от 15 июля 2002 года. Слушание дел о торговле женщинами происходит в окружном суде при судейской коллегии из трех судей, ввиду тяжести наказания, установленного за данное преступление, это оговорено параграфами 37(а)(1), 40 и 51 Закона о судах [объединенная формулировка] от 1984 года.

200 Так, например, министр здравоохранения, Нисим Дахан, поднял бюджетные проблемы на заседании комиссии по расследованию 7 ноября 2001 года.

201 Протокол номер 28 заседания комиссии по расследованию от 20 мая 2002 года, на повестке дня:"Экономическая борьба с работорговлей".

202 Там же.

203 Директива по тяжелым наркотикам [новая формулировка] от 1973 года.

204 Отчет межминистерской комиссии, стр. 14.

205 Закон о въезде в Израиль от 2001 года (поправка 9).

206 Запрос на эту тему, направленный в Министерство внутренних дел, согласно закону о свободе информации, был оставлен без ответа, но насколько нам известно, эта возможность ни разу не была задействована по отношению к жертвам работорговли

207 Общественная защита, Условия содержания в отделениях полиции и других местах заключения, принадлежащих Полиции Израиля, 2001, 2002, стр.5-6.

208 "Врачи за права человека", Цена тесноты, июнь 2002

209 Согласно параграфу 13б Закона о въезде в Израиль от 1953 года: "нелегальный иммигрант, подлежащий аресту, не может содержаться в одной камере с заключенными по уголовным делам", а также The International Covenant on Civil and Political Rights (ICCPR), 1966.

210 Показания А.З. из Молдовы даны 28 ноября 2002 года в тюрьме «Неве Тирца».

211 Протокол номер 5 заседания комиссии по расследованию от 30 апреля 2001 года, на повестке дня:"Посещение комиссией тюрьмы Неве Тирца".

212 Согласно порядку, определенному Высшим Судом Справедливости во время разбирательства по делу 199/98, Лабрик и другие против министра внутренних дел (не опубликовано)

213 Стоимость дня заключения в тюрьме «Неве Тирца» 272.11 шекелей (61$), согласно ответу Управления тюрем от 8 августа 2002 года на просьбу "Центра помощи иностранным рабочим" о предоставлении информации.

214 Письмо майора полиции Шелли Гринберг от 27 марта 2003 года. Цитируется дословно, включая кавычки.

215 По показаниям двух гражданок Узбекистана, Н.С. и К.Г., находившихся в месте заключения в Хадере, от 10 апреля 2003 года.

216 Дополнительная проблема, возникающая в связи с содержанием под стражей до депортации - приватизация тюрем. Частные учреждения уже участвуют в работе мест заключения нелегальных иммигрантов в городах Хадере и Нацерете, пока что лишь в услугах по охране и питанию. Мировой опыт показывает, что приватизация, цель которой - сократить расходы, может вызвать ущемление прав человека. Процесс приватизации тюрем только начался, и нужно внимательно следить за его результатами.

217 Протокол номер 6 заседания комиссии по расследованию от 16 мая 2001 года, на повестке дня: "Проблема работорговли в Тель-Авиве".

218 Протокол номер 29 заседания комиссии по расследованию, 19 июня 2002 года, на повестке дня:"Отчет полиции о последних арестах торговцев женщинами".

219 International Covenant on Civil and Political Rights, 1966.

220 В этом специальном суде судьей может быть любой человек, имеющий право быть судьей мирового суда, если он хорошо знаком с законами, регулирующими въезд и выезд из Израиля. Срок работы судьи в этом суде - три года, и его назначает Министерство внутренних дел.

221 Более подробное обсуждение недостатков в работе суда можно найти в: " Центр помощи иностранным рабочим". 'Рабами были вы' - современное рабство и торговля людьми в государстве Израиль, 2002, стр. 47-49.

222 Решение судьи Шарон Бавли-Ларри, вынесенное 3 октября 2002 года в тюрьме Абу-Кабир.

223 Закон о порядке рассмотрения уголовных дел (право назначения срока ареста) от 1996 года.

224 Просьба по уголовному делу 3153/00 Арнольд Шаломов против Полиции Израиля, Верховный суд, том "нун-хет", 4

225 Параграф 73(д) Закона о судах [объединенная формулировка] от 1984 года.

226 По данным "Центра помощи иностранным рабочим", женщины, давшие показания в 2000 году, находились в тюрьме в среднем по два месяца, но были и женщины, которые провели в тюрьме до полугода.

227 С совместного заседания комиссии по иностранным рабочим и комиссии по повышению статуса женщины, март 2002.

228 Запрос по уголовному делу 91417/00 (г. Тель-Авив), Полиция Израиля против Людмилы Русаевой и других (не опубликовано); запрос 92855/99 (г. Тель-Авив), Полиция Израиля против Данилова (не опубликовано).

229 Запрос по уголовному делу 91548/00 (г. Тель-Авив), Полиция Израиля против Юлии Веревкиной (не опубликовано).

230 Запрос 8891/00 (г. Тель-Авив) Полиция Израиля против Наталии Пинеско (не опубликовано). Просьба о пересмотре дела, поданная прокуратурой, отклонена.

231 Циркуляр полиции: показания нелегальных иммигрантов, подлежащих депортации (114873-0110/"пей-алеф", от 19 июня 2001 года), отчет межминистерской комиссии, стр.14, указания прокуратуры от 27 декабря 2001 года, а также согласно информации, опубликованной на сайте www.justice.gov.il

232 Протокол номер 32 заседания комиссии по расследованию от 15 июля 2002 года. 233 Отчет межминистерской комиссии, стр.14.

234 Согласно ответу полиции на запрос, от 29 декабря 2002 года.

235 Там же, параграф 2.

236 Дело о задержании 1302/01 (г. Беэр-Шева), Полиция Израиля против Ю.П. (не опубликовано).

237 Дело о задержании 946/01 (г. Хайфа), Полиция Израиля против Е.Н. (не опубликовано), дело слушалось 4 февраля 2001 года.

238 Уголовное дело 1288/02 и запрос 1460/02 (г. Ашдод), Полиция Израиля против Ц.Н. и других (не опубликовано)

239 Параграф 5 в просьбе о задержании до окончания судебной процедуры, поданной в мировой суд Ашдода 10 марта 2003 года.

240 Запрос 21299/03, поданная 31 мая 2002 года адвокатом Йоавом Кишоном, из прокуратуры Южного округа.

241 Показания, данные в тюрьме «Неве Тирца» 14 августа 2002 года.

242 Протокол номер 29 заседания комиссии по расследованию, 19 июня 2002 года.

243 Зингер, Р. "У полиции проблема: свидетельницы обвинения против торговцев женщинами исчезают", Хаарец, 25/05/2003, стр/ 13а

244 Уголовное дело 1063/01 (г. Тель-Авив), Полиция Израиля против Романо (не опубликовано).

245 Заседание состоялось в канцелярии юридического советника правительства 16 июня 2002 года, по инициативе адвоката Рахель Гершони, отвечающей за законодательную деятельность при юридическом советнике и при Министерстве юстиции. В заседании участвовали представители различных министерств, прокуратуры, Управления судами и "Центра помощи иностранным рабочим".

246 А.К. из Молдовы провела в заключении в департационной тюрьме в Хадере около месяца.

247 Политика расследования и предания суду по преступлениям, связанным с проституцией и торговлей людьми, 2002.

248 Уголовное дело 1113/01 (г. Тель-Авив), Полиция Израиля против Эли Бен Закена (не опубликовано).

249 Уголовное дело 133/01 (г. Хайфа), Полиция Израиля против Сабана, Такдин, том "мем-хет", 4256, 4262(2)2001.