 |
Смело можно утверждать, что имя женщины, о которой пойдет речь в статье, почти неизвестно сегодня не только в России, но и в Москве. А ведь столица до сих пор исправно эксплуатирует бывшие Медведниковские заведения, некоторые из которых, несмотря на свой преклонный возраст, не только по-прежнему приносят пользу людям, но все еще продолжают служить архитектурным украшением города. Правда, они потеряли вместе с именем и свой благотворительный статус, когда такое явление, как благотворительность, исчезло из жизни общества, и вместо него появилось соцобеспечение.
А в начале ХХ века имя Александры Ксенофонтовны Медведниковой вместе с Третьяковым и Солдатенковым было самым почитаемым в Москве. Такова была оценка обществом уникальных даже по тем временам пожертвований на благотворительные цели. Медведниковская больница и Медведниковская богадельня, Медведниковская гимназия и Медведниковский приют для детей-инвалидов, а еще Общество вспомоществования нуждающимся студентам, основанное в память умершей благотворительницы А.К. Медведниковой - итог жизни, достойный уважения и, чего греха таить, зависти.
Истоки славной фамилии московских благотворителей прослеживаются достаточно далеко от столицы. Согласно преданиям, история рода Медведниковых восходит к XVI веку. Зародился он в одной из казачьих станиц на берегах Дона. При Иване Грозном Медведниковы участвовали в походе Ермака, а после покорения Сибири пришельцы с Дона стали осваивать благодатный край. Медведниковы занимались разработкой золотоносных приисков и пушным промыслом, вели торговлю с Китаем. Во времена Петра Первого предприимчивые представители рода стали публично известны. Медведниковы были основателями города Иркутска, а также первыми поселенцами на Аляске и в Америке (Форт-Росс, штат Калифорния).
В роду купцов и золотодобытчиков Медведниковых со временем сложилась своеобразная традиция женской благотворительности. Когда скончался купец 1-й гильдии Логгин Федорович (отец будущего московского благотворителя), его вдова Елисавета Михайловна отдала много сил и средств на благо родного Иркутска, как это делали в семье до нее; и после себя она оставила солидное наследство. На эти средства, согласно завещанию матери, сын Иван Логгинович Медведников учредил в Иркутске Сиропитательный дом (сиротский приют) для девочек. Впоследствии иркутский приют вошел в состав учреждений Ведомства императрицы Марии. По инициативе попечительского совета Сиропитательного дома Городской думой "было постановлено ходатайствовать о возведении И.Л. Медведникова и его супруги в звание Почетных Граждан г. Иркутска, о чем и состоялся приговор 23 ноября 1887 г.".
Действенное милосердие Медведниковых получило признание и центральной власти. В тридцать лет Иван Логгинович был награжден медалью с надписью "За полезное", затем он стал кавалером ордена Св. Анны и Св. Станислава. В бытность свою в Петербурге он "вместе с супругою своей Александрой Ксенофонтовной удостоился лично представляться Ее императорскому Величеству государыне императрице во дворце".
В Москве Медведниковы прожили более полувека, оставив по себе славную память, что не часто случалось в России с людьми их сословия. Впрочем, если все-таки отойти от стереотипов исторического восприятия жизни российского общества, то оказывается, что не так уж беспросветно темно было "темное царство". Купчиху Медведникову почитали как "человека высокой нравственности, одаренного недюжинным умом, сильной волей и получившей прекрасное образование". И становится понятно, почему именно Александре Ксенофонтовне принадлежит основной вклад в создание Медведниковских заведений в Москве, своеобразного фамильного дела милосердия.
Об истинном желании помочь, о серьезном отношении к задуманному свидетельствует разнообразие благотворительных учреждений, носящих имя Медведниковых. Одно из крупнейших пожертвований в России помогало решать актуальные и для того времени проблемы: обучение детей, лечение и социальная адаптация инвалидов, содержание престарелых.
Потому и благодарны были Александре Ксенофонтовне современники, по достоинству оценившие эту женщину: "...не искавшая популярности или внешнего почета, чутко прислушивалась к нуждам современного общества, чтобы если не при жизни, то после смерти прийти ему на помощь".
Первым даром Медведниковых Москве стала гимназия, торжественное открытие которой состоялось 2 октября 1901 года**. На нем присутствовали члены императорской семьи, министр просвещения и другие важные персоны. Столь высокий уровень приглашенных не должен удивлять, так как учреждение, основанное на благотворительное пожертвование, задумывалось и создавалось как самое передовое.
Через четыре года после открытия классической гимназии нового типа Министерство просвещения выпустило книгу "Основы воспитательной организации и первые годы жизни Московской гимназии им. И. и А. Медведниковых". В московской прессе регулярно появлялись сообщения о жизни питомцев гимназии. Даже и через десять лет газеты писали о занятиях учеников в классе лепки и ремесленных мастерских. Иллюстрированные издания помещали целые развороты, составленные из фотографий ученических спектаклей в Медведниковской гимназии. Так, в еженедельнике "Искры" за 1910 год помещен материал о постановке в ученическом театре композиции "Старый русский театр XVII и XVIII веков", а в 1912 году внимание прессы привлекла "пьеса самого древнего писателя в исполнении гимназистов - "Menachmi" Тита Плавия на латинском языке".
Но не для всех так чудесны детские годы; и земной поклон тем, кто стремится хоть немного помочь людям, от которых отвернулась природа. Александра Ксенофонтовна достойно завершила начатое еще в Иркутске дело материнской заботы о несчастных детях. В селе Поречье Звенигородского уезда на ее средства был устроен детский приют. Не обошла ее доброта и Москву. 6 июня 1900 года "Городская Дума по рассмотрении комиссий Финансовой и Общественного здравия единогласно постановила принять завещанные Московскому Городскому Управлению вдовой коммерции советника Александрою Ксенофонтовной Медведниковой капиталы, в том числе 600 тыс. руб. на устройство и содержание в Москве приюта для детей-эпилептиков и идиотов".
Первым этапом в подобном деле, как обычно, стал выбор места для нового благотворительного заведения. Соответствующая комиссия, ознакомившись с отчетом врача Никитина (которого управа предварительно командировала за границу для ознакомления с подобного рода учреждениями), остановила свой выбор на участке близ Канатчиковой дачи. Выбранная территория отвечала всем требованиям, предъявляемым к приютам такого рода (тихий, уединенный уголок природы, не лишенный благ цивилизации, то есть не в городе, но совсем рядом с ним). При этом не последнюю роль сыграла близость данного участка к медицинскому учреждению аналогичного профиля (Алексеевской психиатрической больнице).
Когда строительство приюта шло уже полным ходом, Городская дума поручила управе "провести работы по соединению Алексеевской больницы и Медведниковского приюта рельсовым путем с городской трамвайной сетью".
Архивные сведения, которыми изобилуют статьи данного цикла, возможно, не слишком занимательны, но у них другая функция. Они и сегодня свидетельствуют о той основательности, с которой подходили "отцы города" к исполнению воли жертвователя, и о той значимости, которую придавали они благотворительному акту.
Медведниковский приют представлял для Москвы учреждение нового типа, подобных которому не было среди существовавших городских заведений. В задачи приюта по замыслу создателей входило не только содержание детей с ограниченными умственными способностями, но и полноценное их лечение, а также социальная адаптация питомцев. В целях воспитания детей-инвалидов приют имел собственную школу с мастерскими, "чтобы развивать, будить их души, приучать к мысли, работе, исправлять немилосердную природу".
Проектирование здания Медведниковского приюта было поручено архитектору А.Ф. Мейснеру. Строительство началось в 1911 году и было закончено через три года, но это время пришлось на разгар военных действий, когда многие лечебные учреждения по законам военного времени становились госпиталями. 18 ноября 1914 года городская управа распорядилась занять только что достроенные помещения Медведниковского приюта под госпиталь для душевнобольных воинов, прибывших с фронтов Первой мировой войны.
Со временем приют получил естественное дополнение. На пожертвованный городу капитал Павла Михайловича Третьякова управа решила построить аналогичное заведение для взрослых, разместив его в непосредственной близости от Медведниковского приюта "с тем, чтобы призреваемые последнего с выходом из детского возраста перемещались в Третьяковский приют"***.
Таким образом, на окраине Москвы за Серпуховской заставой снова соединились две памятные для города фамилии, теперь в виде воплощенных благих замыслов. И это символично. Духовная близость людей, вероятно, подсказывает им необходимость "близких" поступков, и даже если они не успевают совершить их сами, то по воле их последователей все равно остаются рядом.
Самым крупным и самым известным даром Медведниковых стал благотворительный комплекс: больница неизлечимых больных и богадельня. Позже больница пополнилась корпусом, построенным по завещанию известных москвичей Рахмановых. Масштаб учреждения и его известность обусловлены щедростью жертвователей и размером вложенных капиталов, что позволило оснастить больницу первоклассным медицинским оборудованием, и она была признана лучшей в столице.
Параллельно с решением социальных проблем создатели Медведниковской больницы внесли свой вклад в градостроительство и придали сооружению оригинальный архитектурный облик. Сегодня, оказавшись в центре столицы-мегаполиса на одной из самых крупных магистралей (Ленинском проспекте), здание Медведниковской больницы с изящными башенками удивляет и восхищает. Это чудо построено в новгородско-псковском стиле архитектором Соловьевым. В расчете на большое количество больных в том же стиле были выстроены две церкви: одна - Тихвинской Божьей Матери, другая - Козельщинской Божьей Матери. Помимо двухэтажных больничных корпусов, комплекс включал жилые квартиры для персонала, докторский корпус, а также здание кухни, баню, прачечную.
На открытии Медведниковской больницы 30 декабря 1903 года присутствовали великий князь Сергей Александрович и великая княгиня Елизавета Федоровна, освящал новое богоугодное заведение митрополит Владимир.
Если вернуться с торжественной церемонии почти столетней давности в реальность сегодняшнего дня, то нельзя не заметить, что духовные пастыри снова присутствуют, но духовности пока не всегда хватает. Я имею в виду несправедливость забвения имен благотворителей, чьи больницы, приюты, школы все еще служат их не всегда благодарным потомкам. Жизнь, как известно, понятие чрезвычайно емкое и многозначное. Это все, что нас окружает, и все, что составляет каждого из нас как личность. Жизнь - это и наш быт, и ежедневно слышимое имя в названии троллейбусной остановки заставляет проникнуться уважением к людям, действительно заслужившим такую долгую память.
Медведниковская больница в советское время, естественно, носила обезличенное название "5-ая градская". Однако и последние десять-пятнадцать лет не вернули ей настоящего имени; наоборот, в новые времена она вдруг стала "имени Святителя Алексия". Много лет назад Александра Ксенофонтовна Медведникова бескорыстно завещала средства городу, и теперь московские власти - нынешние хозяева могут сдать, продать или передарить больницу кому угодно, в данном случае Московской Патриархии. Но все-таки кажется, что имя жертвовательницы даже они не вправе заменить другим. Возможно, стоит задуматься над этим?
В статье использованы материалы "Известий Московской Городской Думы", обзорных и справочных изданий по благотворительности в России, а также семейного архива потомков Медведниковых.
** Гимназия ╧59 в Староконюшенном переулке существует и сегодня
*** После революции в здании Медведниковского приюта открылась детская психиатрическая больница; в настоящее время больница ╧ 6 - это крупнейшее лечебное учреждение страны в области детской психиатрии.
|
