 |
Как стало известно, в Министерство юстиции переданы документы, необходимые для регистрации "Единой народной партии солдатских матерей". Валентина Мельникова от имени организационного комитета будущей партии прояснила ситуацию для "Полит.ру" следующим образом: "Создание партии – это не инициатива комитетов солдатских матерей и не преобразование общественных организаций в партию. Это – новый инструмент, которое наше сообщество еще не использовало. То есть мы работали с парламентом и отдельными его представителями. Однако в конце 2003 года стало понятно, что надеяться не не на кого. Я имею в виду и ситуацию с результатами выборов и последние заявления Сергея Иванова о том, что военная реформа завершена. Между тем, и избиения солдат, и вымогательство, и чудовищное состояние армейской медицины остаются неизменными фактами российской жизни". Таким образом, мы имеем дело с ситуацией, когда авторитетная общественная организация может сформировать и политическую позицию. Впрочем, из этого не следует, что Минюст сможет и захочет зарегистрировать новую партию. Источник: "Полит.ру"
(Новости от 29 января 2004, 22:21)
Засудить генералов! Законодательство о призыве юридически уязвимо Вряд ли для кого-то является большим секретом, что начавший действовать с Нового года закон об альтернативной гражданской службе (АГС) писался отнюдь не для создания в стране института альтернативной службы. Реально закон ставил перед собой две цели. Первая, для внешнего пользования, - приведение российского законодательства в соответствие с международным нормами. Вторая, для внутреннего, – создание заведомо неприемлемых условий для несения альтернативной службы, чтобы поставить заслон на пути тех призывников, которым удавалось отмазываться от военной службы, заявляя, что хотят воспользоваться конституционным правом на альтернативную. До недавних пор отмазка эта с трудом, но работала. Согласно данным Минтруда России, к настоящему времени суды уже вынесли порядка 400 постановлений о замене воинской службы на альтернативную гражданскую. Понятное дело, закон ставящий перед собой две по сути противоположные цели не может не быть противоречивым – если не внутри себя, то по отношению к остальному законодательству. Это дает возможность бороться за права на нормальную альтернативную службу правовыми методами на всех уровнях – в судах общей юрисдикции, в Конституционном Суде и судах международных. Суды общей юрисдикции, с практической точки зрения (реальная возможность избежать призыва), - наилучшее место. Ведь только во время рассмотрения в судах общей юрисдикции, спорные постановления приостанавливаются. Затягивание процесса для призывника - та же отсрочка. По мнению правозащитника Льва Левинсона, в этом смысле самое уязвимое место в законе об альтернативной службе – необходимость заключения трудового договора. Судебное обжалование может длиться бесконечно. Например – законом гарантировано право альтернативщка на общежитие, если он проходит службу не в своем городе. А общежитие, объясняет Левинсон, – это не просто барак, на котором можно намалевать слово “общежитие”, а юридическое понятие, которое регулируется постановлением Совмина от 1984 года. И никто его не отменял. Согласно этому документу, чтобы общежитие де факто стало общежитием де юре, кроме наличия санитарных условий необходим, например, цветной телевизор и штатный воспитатель. Конечно, бред – требовать себе воспитателя, идя в армию, но это может позволить туда вообще не пойти. По мнению Левинсона, большинство организаций, сделавших заявку на альтернативщиков, всех условий трудового договора выполнить не сможет. Но основная битва за закон будет идти в других местах – Конституционном Суде и Страсбургском суде по правам человека. Выигрыш в этих инстанциях автоматически означает отмену тех или иных положений закона. По поводу главного недостатка документа – длительности срока (3.5 года) уже подана жалоба в Конституционный Суд от пермяка Михаила Фадеева, который по религиозным убеждениям не может служить в регулярных частях, но считает, что такой длительный срок нарушает его конституционные права. 19 статья закрепляет принцип равноправия граждан вне зависимости от их убеждений и религиозной принадлежности. А тут получается, что из-за того, что человек по своим религиозным убеждениям не может служить в военных частях, он должен отдавать государству в 1,75 раз больше времени, чем обычный солдат. Согласно 3 части 55 статьи Конституции “права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства”. То есть закреплен принцип разумной соразмерности. Как говорится в иске Фадеева, увеличение срока альтернативной службы в 1,75 раза по сравнению с военной службой с учетом условий прохождения альтернативной службы, а именно: экстерриториального принципа, невозможности выбора места службы, должности и профессии, запрета совмещать альтернативную гражданскую службу с работой в иных организациях, запрета покидать населенный пункт, в котором расположена организация, где гражданин проходит альтернативную гражданскую службу без согласования с представителем работодателя, как правило, не достигающей прожиточного минимума средней заработной платы на должностях, на которых могут быть заняты граждане, проходящие альтернативную гражданскую службу, представляет собой чрезмерное, не пропорциональное, а потому произвольное ограничение конституционных прав и свобод. По сути все вышеперечисленные положения закона об АГС имеют шанс быть оспоренными как в Конституционном суде, так и в Страсбургском суде по правам человека. В активе противников действующего закона об АГС уже что-то есть. Во-первых, решение Европейской комиссии по правам человека по делу “Аутио против Финляндии”. Международное правосудие строится по прецедентному принципу, т.е. каждое судебное решение по существу является основанием, по которому рассматриваются все аналогичные дела. В решении по уже рассмотренному делу сказано: “Установление срока альтернативной службы более длительным, чем срок военной службы, находится в пределах усмотрения государства и является формой сдерживания побуждений, для того чтобы удостовериться, что люди только с истинными убеждениями ищут альтернативной службы… Государства могут продлевать срок, чтобы воспрепятствовать всем, кроме лиц с истинными убеждениями, сделать выбор в пользу более легкой альтернативной службы, но они не могут увеличивать срок так, чтобы он оказался несообразно тяжким или наказательным”. Установление же в России большего срока альтернативной службы, чем военной, можно вообще признать противоречащим международному законодательству, поскольку в законе об АГС установлен не уведомительный характер подачи заявления на военную службу, призывник должен обосновать, что несение военной службы противоречит его убеждениям. Т.е. государству уже не нужно воспрепятствовать “не тем” призывникам путем увеличения срока. Другая антиконституционная норма – нужно подать заявление о приеме на альтернативную службу аж за полгода до призыва. Во первых, это отнимает возможность поменять свои убеждения и стать пацифистом, скажем, за пять месяцев до призыва. Во-вторых, решение о своих убеждениях нередко вынужден принимать человек, еще не достигший совершеннолетия. Таким образом, может показаться, что у борцов с законом об АГС немало степеней свободы. Однако отмена отдельных положений закона не обязательно будет смягчать его положения. Дума и в прошлом составе в вопросе об армейской реформе плясала под дудку Генштаба. Мало оснований предполагать, что изменения в новом парламенте произойдут в лучшую сторону. Хороший пример: в 1995 году по инициативе гражданских организаций под сукно был положен тогдашний проект закона об АГС – он казался недостаточно либеральным. В результате через семь лет был принят значительно более жесткий закон. Единственное, что может реально сделать альтернативную службу реальной – общественная поддержка. Несмотря на то, что гражданское общество у нас достаточно слабое, – в данном случае это не пустые слова. “Комитет солдатских матерей” – самая известная общественная организация в стране. Да и тема, что называется, перезрела. По данным Сергея Кривенко (ссылающегося на исследования социологов), воспользоваться своим правом на альтернативную службу по действующему закону согласны лишь около процента юношей призывного возраста. При этом, быть альтернативщиком при гуманном законе (срок такой же, как у военных, служба в своем городе) согласны чуть менее сорока процентов призывников. Это примерно то же соотношение между военными и альтернативщиками, которое наблюдается, скажем, в Германии. Антон Николаев Источник: "Полит.ру"
( 29 января 2004, 09:53, Раздел "Страна")
|
