1-2 октября 2001 года в Москве прошла конференция "Объединяющее лидерство: женщины за толерантность и прогресс, против расизма и ксенофобии". Организаторы - РОО "Женское единство", Общественный совет при депутате МГД И. Л. Осокиной "Взаимодействие с некоммерческими организациями и объединениями" - при финансовой поддержке фонда им. Ф. Эберта (Германия) пригласили "за круглый стол" ученых, представителей независимых женских организаций и некоммерческих организаций, законодательной и исполнительной власти, СМИ, чтобы обсудить актуальные проблемы общественной безопасности и развития, роли женщин в консолидации общества. Состоялся интересный обмен мнениями о путях достижения мира и гражданского согласия, обмен опытом реализации программ и проектов, направленных на решение проблем, обозначенных в рамках дискуссии.
Мы публикуем выступление доктора исторических наук,
директора Института социологии РАН Леокадии Михайловны Дробижевой.

Социальные аспекты этнокультурной толерантности

Леокадия Дробижева

22 августа 2001 г. Президентом РФ была подписана Федеральная программа по формированию установок толерантного сознания и предупреждению экстремизма. Конечно, это очень актуально, и не только для нашей страны. Недавние трагические события в Нью-Йорке и Вашингтоне подтвердили важность борьбы с этническим и религиозным экстремизмом во всем мире.

К принятию этой программы шли долго. Еще 1995 год был объявлен ЮНЕСКО годом толерантности, и с тех пор мы, ученые, неоднократно через неправительственные организации выступали с инициативой поручить одной из государственных структур, правильнее всего Министерству образования, предложить правительству план принятия институциональных мер, то есть мер на правительственном, государственном уровне, для предупреждения этнического экстремизма.

И вот впервые принята правительственная программа по формированию установок толерантного сознания. Хотелось бы верить, что она послужит делу развития гражданского общества в нашей стране, потому что в процессе ее реализации неправительственные организации и государственные институты могут и должны объединиться в деятельности по формированию толерантной среды в российском обществе.

Что такое толерантность? Это слово в последнее время часто повторяется, но думаю, до сих пор знакомо не всем. В ходе научных дискуссий, которые проводились в рамках подготовки программы, рассматривались определения этого понятия, существующие в других странах: терпимость, терпение, готовность принять другого таким, какой он есть, уважение к другому, к его мнениям, взглядам.

Толерантность - широкое понятие, и включает этническую толерантность, т. е. принятие людей с другим антропологическим обликом, цветом кожи, культурой; гендерную толерантность; поколенную; социальную; толерантность в сфере безопасности. Это целый комплекс проблем, над которыми будут работать и государственные, и неправительственные организации. Сейчас мы определяем толерантность как уважение к мнению другого человека, готовность понять его и осуществлять взаимодействие.

Прежде всего, необходимо найти факторы, которые могут влиять на формирование толерантных установок. Сейчас мы знаем, что формирует в нашей стране интолерантность, т. е. неприятие другого человека. Прежде всего, это, конечно, такой важнейший социальный фактор, как высокий уровень бедности (по опросам, от 30 до 40 процентов людей определяют свое положение в категории: "терпеть наше бедственное положение больше невозможно"). В этой ситуации всегда ищут виноватого. И виноватыми чаще всего оказываются те, "другие": приезжие, мигранты, люди другой национальности, другого социального слоя. Например, очень болезненно воспринимается представительство на высших уровнях власти лиц, вокруг которых сформировался "образ врага". Партии националистического толка всегда ищут виноватых иноверцев, инородцев, которые попадают в верхние эшелоны власти или в бизнесструктуры.

Возрастает конфликтность на семейном уровне - мы по опросам видим недовольство семейными отношениями: женщины считают, что мужья не способны обеспечить семью, а мужчинам кажется, что женщины слишком многого от них требуют.

Интолерантность может порождаться конкурсной ситуацией, например, при поступлении в вуз. Как правило, непоступившие, объясняя свою неудачу, начинают искать "плохого", виноватого, и этим виноватым оказывается тот, кто достиг большего - поступил в вуз. И опять вина его в том, что он - другой: человек другого социального слоя или другой национальности и т.д.

В нашей стране 176 национальностей, и уровень межэтнического общения достаточно высок почти на всех территориях. Раньше этническая проблема была проблемой союзных, автономных республик, сейчас это проблема почти каждого города и каждой области, особенно больших городов с многонациональным населением.

Это связано с высоким уровнем миграции, при том что официально она регистрируется примерно на треть. Мигранты - это не только люди других национальностей. Это и русские, прибывающие в Россию из Казахстана, Узбекистана, других государств. Однако россияне воспринимают их уже не просто как русских, а как "приезжих" русских. Часто вокруг этого возникают конфликтные ситуации. Во-первых, потому что у этих людей другие жизненные установки: они рассчитывают на поддержку, а им не могут создать нормальных условий жизни, например, не выделяют жилплощадь, хотя много и горячо говорят о вине России перед русскими, "оставленными" за ее нынешними пределами.

Во-вторых, дело в том, что когда наши законодатели говорят о необходимости обустраивать этих людей и помогать им, все согласны, но когда дело доходит до конкретных мер, горожане, например, москвичи начинают думать: "Ну вот, теперь моя очередь на жилье подойдет позже, приезжим отдают новые дома, а я, коренной москвич, не могу улучшить свои условия". И формируется негативное отношение не только к людям другой национальности, но и к русским, которые жили раньше за пределами России. Это реальные жизненные проблемы, и мы должны быть готовы к тому, что они будут обостряться.

Почему? Не только потому, что растет поток мигрантов, но и потому, что меняется этнический состав населения в России. Это происходит из-за того, что у русских и славянских народов довольно низкая рождаемость - примерно 1,3-1,7 рождений на женщину, в то время как в мусульманских и буддийских культурах уровень детности намного выше - 2-3 рождения как минимум и до 5 детей, как например, у национальностей Северного Кавказа. И поэтому в ближайшей перспективе мы ожидаем увеличения этнической мозаичности в нашей стране. К этому следует добавить достаточно высокий приток населения в поисках работы из Казахстана, Узбекистана, Таджикистана, других стран. Некоторые территории, например, Волгоградская, Оренбургская области, превращаются в зону повышенного притока мигрантов. А кроме того, на территорию России прибывают китайские, вьетнамские, корейские мигранты. Заинтересована ли в этом Россия?

С одной стороны, местному населению приезжие мешают, потому что это люди другой культуры и они приезжают со своими представлениями об образе жизни. Мы им говорим: "В Москве живите, как москвичи", а они к этому не готовы.

С другой стороны, при нашей низкой рождаемости, особенно на территории Сибири, Дальнего Востока, Россия будет испытывать нехватку рабочей силы и заинтересована в притоке населения. Значит, мы должны подготовить россиян к тому, что надо принять поток мигрантов, обеспечить им нормальную жизнь. При этом очень важно не ухудшить положения коренного населения. Именно так можно предотвратить социальные и межэтнические конфликты, сохранить стабильность.

Какие аспекты при этом следует учитывать? Надо признать, что мужчины, по данным социологических исследований, более толерантны к мигрантам, потому что чаще исходят из производственных интересов, из практических соображений - нужен работник. Приезжие более покладисты, с более низким уровнем притязаний - пусть работают. А у женщин более развита эмоциональная сфера, поэтому они, с одной стороны, сочувствуют, сопереживают и готовы помогать вынужденным переселенцам, но с другой стороны, сильнее реагируют на несоблюдение этими людьми принятых норм поведения.

Мы проводили опросы женщин, живущих в зонах недавних конфликтов, или на граничащих с ними территориях, например, в Северной Осетии, где очень большой приток беженцев из Южной Осетии. И женщины, как правило, оказываются более агрессивными, чем мужчины. Например, говорят такое: "Я не могу принять ингушей в нашем селе, потому что они убили моего мужа. Как я, врач, буду лечить их детей?"

В общественном сознании еще существует образ кавказской женщины с "платком мира", которая прекращает ссоры, кровопролитие. И она, действительно, способна это сделать. Но особенность женской психологии в том, что у женщин повышенное чувство опасности. Женщины более чувствительны, они боятся за своих детей, за своих родных больше, чем мужчины, которые более практичны, более прагматичны. Женщины чаще свои опасения связывают с незнакомыми, чужими людьми, в частности, с мигрантами. Поэтому не стоит думать, что мы можем в большей мере рассчитывать на женщин в формировании толерантности в отношении людей другой этнической общности.

Воспитание детей начинается с рождения, в семье. Социологические исследования показывают, что влияние отца и матери на формирование личности различны: мужчины, например, больше влияют на ребенка в выборе профессии. Но влияние женщины на ребенка значительнее - она в большей степени формирует его представления о нормах поведения в семье и в обществе, в том числе в межэтническом общении. Вот пример: многие общественные организации и некоторые госструктуры работают по проектам реабилитации людей из зон конфликтов. Детей, например, из Чечни, Осетии вывозят в санатории или лагеря, где с ними работают педагоги и психологи. В первое время, когда дети приезжают, они не могут рисовать ничего, кроме бомб и танков. И черный, синий цвет доминирует в их рисунках. Это признак очень высокого внутреннего напряжения. Мы работаем с такими детьми. Проводим месячные курсы, тренинги, учим ребятишек, предлагаем им ролевые и компьютерные игры, рисуем с ними. Постепенно они начинают выходить из этого состояния. Потом их забирают мамы, и через одну-две недели контрольные пробы, тесты показывают, что положительные сдвиги исчезают.

Поэтому основная цель, которую мы как представительницы женского сообщества должны определить для себя, - изменить ситуацию, хотя это очень трудно. Необходимо вести разъяснительную работу, в первую очередь, среди женщин, о жизненной необходимости толерантности, формирование которой должно начинаться в семье. Надо одновременно работать и с детьми, и с родителями. Как? Это большая проблема.

Будут созданы параллельные обучающие программы и для детей, и для родителей в школах, яслях и т. д. Когда предложенная нами программа по формированию толерантности была опубликована и потом принята правительством, у нас, ее создателей, брали интервью. И одна из журналисток "Известий" спросила меня: "Как Вы считаете, с чего нужно начинать?" Я сказала: "Надо начинать с детского сада, начать с кукол, с детских игр. Дети должны быть приучены к тому, что люди могут быть разного антропологического облика". Позже в одной из газет, в "Московских новостях", появилась статья "Мы выделяем 400 миллионов на куколок чеченской национальности". Таким образом журналисты интерпретировали мой ответ, и я не уверена, что они поняли меня правильно.

И тем не менее, мы надеемся, что эта программа поможет объединить усилия людей разных специальностей: культурологов, психологов и социологов, - для того, чтобы отработать эффективные программы психологической стабилизации людей, попадающих в конфликтные ситуации на территории своего нового проживания, и основного, коренного населения.

Очень много надежд у нас связано с прессой, со средствами массовой информации. СМИ могут оказывать существенное влияние на формирование нормальных толерантных отношений между людьми, но, к сожалению, часто именно СМИ провоцируют конфликтные ситуации.

Вот например, идет передача о Татарстане. Диктор говорит: "Мы расскажем о мусульманской республике Татарстан". А дальше показывают Минтимера Шаймиева со всклокоченными волосами, чуть ли не как поборника национализма. Какую реакцию это вызывает в Татарстане? И татары, и русские воспринимают это как оскорбление Татарстана. Они не понимают: во-первых, какая же это мусульманская республика? Там более 40% русских живет. И среди татар далеко не все мусульмане. А во-вторых, почему Шаймиева, которого они считают человеком, примирившим жителей республики в условиях начинавшегося национального противостояния, показывают в таком невыгодном свете?

Поэтому, я думаю, что государство, общественные организации должны контролировать СМИ, чтобы не проходила информация, сеющая вражду.

Надо противопоставить экстремистским способам решения конфликтов, как это было в Чечне, мирные способы. Тот же Татарстан - тоже был очагом конфликта, который мог разгореться. В 1990-1993 годах там были влиятельные радикальные группы, которые вынуждали руководство республики принять решение о том, что Татарстан будет ассоциированным членом в составе Российской Федерации. Но Минтимер Шаймиев и другие конструктивные политики в Татарстане смогли проявить политическую мудрость и переломить ситуацию.

А потом тот же Шаймиев сел за стол переговоров в Гааге и уговаривал и Ардзинбу из Абхазии, и Масхадова из Чечни вести переговоры, и Мешкова из Крыма - решать все вопросы только мирным путем. Мне кажется, это пример того, что усилия, действия отдельного человека могут иметь конкретный результат. Какие это могут быть действия? Разные - от решения мирным путем локальных проблем до решения глобальных проблем.

Конечно, мы должны начать работать с учителями школ. Образование - это та сфера, где очень важно выработать установки толерантного общения и есть возможность это сделать. В курсах истории, географии, литературы нужно давать учащимся позитивную, объективную информацию о других народах. Это один аспект.

Другой аспект - это умение слушать и понимать другого. Для этого нужны специальные тренинги, которые должны проводиться в школе и с учителями, и с детьми. Необходима программа подготовки специалистов, чья работа связана с общением с людьми другой национальности - это сотрудники миграционных служб, к которым в первую очередь обращается человек, приехавший из другой республики, другой страны; это сотрудники органов МВД, которые проверяют документы и наделены правом в определенных случаях проводить задержание. Но кроме того, надо обратить внимание и на сферу услуг, вплоть до парикмахерских, вплоть до таких учреждений, как баня.

Таким образом, в обществе должна быть принята система мероприятий по формированию толерантного сознания, начиная от детских садиков до самых высоких государственных учреждений. Мы, ученые, пока не знаем, какие акции, какие меры могут быть более эффективными. Для этого нам и дано время - первый этап с 2001 по 2004-2005 годы, когда постепенно будут опробованы разные методы воспитания толерантности.

Мы часто слышим от наших оппонентов или скептиков: ну что, в Канаде все отработано, есть и курсы в вузах, и курсы в школах. И тем не менее, у них есть проблема Квебека. И в Соединенных Штатах существует тренинговая система в конфликтных группах, и антиконфликтные передачи в СМИ, но тем не менее, расовая проблема остается. Конечно, проблемы межэтнических отношений есть почти во всех странах. Но дело в том, что там есть специальные курсы, государственные и проводимые общественными объединениями, для того, чтобы снимать эти конфликтные ситуации.

И мы, россияне, зная, что конфликты возможны и даже неизбежны, должны объединить усилия в поиске путей их эффективного разрешения в интересах национальной и глобальной безопасности.

Материал подготовлен Ириной Рыльниковой