ЕСЛИ ВЫ ПОПАЛИ В БЕДУ: СОВЕТЫ ВРАЧА-КРИМИНАЛИСТА

Анна Васильева

По данным криминальной хроники, за последние несколько лет количество изнасилований в нашей стране существенно сократилось. Можно ли считать это поводом для оптимизма? Что на самом деле стоит за этими цифрами?

Общеизвестно, что большинство жертв сексуального насилия не обращается в правоохранительные органы. Почему они так поступают? Написав эту фразу, я почувствовала, что честнее будет поставить вопрос иначе. Почему мы так поступаем? Среди моего близкого окружения я знаю, как минимум, четырех женщин, переживших сексуальное насилие. Естественно, ни одна из них не делала попыток возбудить уголовное дело. Их решение меня не удивляет. Скорее, вызывает понимание. Если бы я оказалась на их месте, я нашла бы десятки причин, почему этого делать не стоит, и только один аргумент "за" - насилие необходимо остановить, поэтому преступник должен быть наказан. К сожалению, в этих категориях гораздо легче рассуждать, если дело касается кого-то другого, но не тебя лично. В последнем случае на первый план выходят совсем другие чувства.

Не так давно мне была рассказана следующая histoire amusantе (в переводе с французского - забавная история, анекдот). Жена возвращается домой и говорит мужу: "Дорогой, меня изнасиловали". "Съешь лимон", - реагирует тот. "Зачем?! Меня же изнасиловали!". - "У тебя слишком счастливое лицо". Надо заметить, что рассказчик был вполне интеллигентен, образован, к тому же женат. Или же другая история, уже вполне реальная. Девушка случайно встречает на улице своего бывшего одноклассника. Решили зайти к нему, посидеть, вспомнить школьные годы. Выпили вина, и потом "непонятно, что на него нашло". Через минуту он "полон раскаяния", хотя и не считает, что совершил что-то ужасное. Как должна на это реагировать жертва? Было ли это изнасилованием? Если она обратится в милицию, не поднимут ли ее на смех? Не подумают ли, что она сама его спровоцировала? Женщина прекрасно понимает, что рассказывать эту историю ей придется не раз и не два: следователю, на суде, родственникам, знакомым, сослуживцам. Так не лучше ли оставить все как есть...

Есть масса абсурдных вопросов, прочно укоренившихся в общественном сознании, на которые открыто или подсознательно приходится отвечать женщине-жертве сексуального насилия. Например: "Зачем она шла по этой улице так поздно и в такой короткой юбке? Зачем села в машину к незнакомому человеку? Не лучше ли было вообще не выходить из дома и заниматься домашним хозяйством, как и подобает порядочной женщине?". Создается впечатление, что в первую очередь свою невиновность нужно доказывать жертве, а не насильнику. Ему-то как раз никаких вопросов не задается. Более того, насильник может снискать общественное сочувствие, убедив всех, что женщина его сама спровоцировала, или он был настолько пьян, что ничего не помнит. Остается порадоваться только тому, что наши суды не рассматривают эти факты как смягчающие вину обстоятельства.

Однако окружающая нас реальность зависит не только от набивших оскомину стереотипов общественного сознания. Ее делаем мы сами. Пока насилие будет оставаться безнаказанным, жертва останется существом униженным, хранящим свой позор в тайне, а насильник будет действовать по принципу "не пойман - не вор". Подняться с колен женщина сможет лишь тогда, когда позволит себе испытать обжигающую ненависть к своему обидчику. Тогда к ней придет желание остановить его. Такой женщине вряд ли решатся задавать вопросы: почему, зачем, как она могла? К ответу призывает она.

Российский уголовный кодекс расценивает изнасилование как одно из самых тяжких преступлений, карающихся сроком заключения до 15 лет. В то же время, из всех уголовных дел, возбужденных по факту изнасилования, лишь около 10 процентов завершается вынесением обвинительного приговора. В остальных девяноста случаях из ста следствие заходит в тупик в силу недостаточности улик, или же потерпевшая сама забирает свое заявление. Как правило, при изнасиловании нет свидетелей, поэтому доказать факт преступления очень сложно. Это признают сами представители правоохранительных органов, поэтому они не очень любят работать с подобными делами. О том, какие действия в первую очередь необходимо предпринять женщине, подвергшейся сексуальному насилию, для того, чтобы облегчить работу следствия, мой разговор с экспертом - гинекологом Судебно-медицинской экспертизы Департамента здравоохранения города Москвы Ларисой Васильевной Романовой.

Лариса Васильевна работает в экспертизе уже 15 лет. За это время в ее кабинете побывали самые разные женщины. Русские, украинки, узбечки, японки и француженки. Домохозяйки, артистки и журналистки, были даже сотрудницы милиции и помощницы депутатов. Самой маленькой пациентке Ларисы Васильевны едва исполнился год, самой пожилой было около восьмидесяти.

До начала работы в экспертизе Лариса Васильевна была врачом-гинекологом в роддоме. Сегодня она продолжает видеть в женщинах, оказавшихся в ее кабинете, прежде всего своих пациенток и старается смягчить последствия пережитого ими психологического шока. На Западе уже сейчас применяются технологии социальной реабилитации жертв сексуальных преступлений. Например, при осмотре женщины, подвергшейся насилию, врачу помогает специально подготовленный социальный работник. Поскольку у нас такой возможности нет, Лариса Васильевна берет на себя некоторые функции психотерапевта. По своему опыту она знает, что к каждой женщине нужно найти индивидуальный подход. Одну лучше все время гладить по головке и жалеть. С другой наоборот - разговаривать жестко. Только так можно вернуть ей волю к жизни.

Для того чтобы экспертиза была проведена, женщине необходимо получить постановление правоохранительных органов или суда. В связи с этим, первым действием жертвы насилия должно быть обращение в милицию. В соответствии с российским законодательством, уголовное дело возбуждается по месту совершения преступления. Поэтому женщине нужно идти не в свое районное отделение милиции, а в органы правопорядка, курирующие территорию, где она подверглась насилию. Исключение составляют случаи, когда женщина точно не знает, где произошло преступление. Допустим, если ее завезли на машине в незнакомое место. Недавно при Судебно-медицинской экспертизе Департамента здравоохранения города Москвы открылось платное отделение. Воспользоваться его услугами женщина может без вмешательства милиции. Это бывает очень удобно, если она пока не уверена, что захочет возбуждать уголовное дело.

Лариса Васильевна рекомендует всем жертвам насилия самим настаивать на том, чтобы их направили к судмедэксперту. В противном случае будет потеряно драгоценное время. Лучше всего, если экспертиза проводится в первый день после изнасилования. Так вероятность предоставления следствию максимального количества улик будет наибольшей. Однако биологические доказательства полового акта можно обнаружить даже спустя пять дней. После истечения этого срока шансы на успех сводятся к нулю. Исключением являются пятна спермы на одежде, которые могут сохраняться как угодно долго.

Еще одной группой улик, на которую опирается следствие при доказательстве факта изнасилования, являются последствия физического насилия. Лариса Васильевна рассказывает о том, что иногда обращающиеся к ней женщины сами не подозревают о тех следах насилия, которые все еще хранит их тело. Если преступник грубо схватил свою жертву за руку, на запястье может остаться маленький кровоподтек, не исчезающий около десяти дней. Опытный эксперт по цвету, форме и другим признакам безошибочно определит время и причину его появления.

Основной принцип работы судмедэксперта - осмотреть женщину с головы до ног, в надежде найти хоть какие-то улики. К сожалению, этого не происходит в обычном травмпункте. Задача данного медицинского учреждения заключается, прежде всего, в оказании первой помощи потерпевшей. Женщина ошибочно полагает, что для суда вполне достаточна имеющаяся у нее справка из травмпункта. Однако содержание справки, скорее всего, будет скудным и не даст следствию должного объема доказательств. В данном случае суд все равно направит женщину к эксперту. Это может произойти спустя многие месяцы после изнасилования, когда никаких улик обнаружить не удастся. Конечно, это не значит, что суд автоматически закроет дело. Но работа следствия в этом случае существенно усложнится.

В своей практике эксперты постоянно сталкиваются с тем, что большинство женщин и представителей других отраслей медицины элементарно не информированы о том, как обеспечить максимальную эффективность работы судебно-медицинской экспертизы. В связи с этим, важнейшей задачей сегодня является распространение информации, касающейся различных аспектов борьбы с сексуальными преступлениями. В этой области наиболее активно работают женские общественные организации. Такие, как кризисные центры для жертв сексуального насилия, бесплатные телефоны доверия. Несмотря на то, что большинство из них было создано не более 5-7 лет назад, их деятельность в нашей стране становится все более заметна и эффективна.

Помимо непосредственной помощи женщинам, пережившим психологическую травму, эти организации ставят перед собой задачи по изменению отношения общества к сексуальному насилию как недопустимому явлению. Так, в этом году одним из старейших кризисных центров Москвы "Сестры"¹ была реализована программа, направленная на привлечение внимания работников женских консультаций и больниц города Москвы к вопросам сексуальных преступлений. В рамках программы были организованы юридические, социологические и психологические тренинги. В частности, для медицинского персонала женских консультаций и поликлиник были проведены консультации, на которых рассказывалось о методиках первичного осмотра женщин-жертв сексуального насилия, позволяющих максимально полно зафиксировать имеющиеся у женщины повреждения.

В результате реализации программы были разработаны методические рекомендации по проведению первичного осмотра жертв сексуального насилия. Есть надежда, что врачи будут руководствоваться ими в своей повседневной практике. Сейчас эти рекомендации сведены в единую форму вкладного листа к истории болезни, который служил бы подсказкой для врача при ведении осмотра. Вопрос о его внедрении находится на рассмотрении в Комитете здравоохранения.

Очевидно, что сейчас вопросам сексуального насилия уделяется гораздо больше внимания, чем это было несколько лет назад. Как следствие, все больше женщин-жертв насилия обращаются за помощью в правоохранительные органы, а значит, работы у судебно-медицинских экспертов прибавляется. Сегодня в таком многомиллионном городе как Москва действует всего одно отделение экспертизы с очень небольшим штатом сотрудников. Однако для успешного решения вопросов, связанных с сексуальным насилием, в процесс должны включиться очень многие институты общества: правоохранительные органы, медицинские работники, учреждения образования и культуры, общественные организации. Особенно важна роль тех структур, которые участвуют в формировании общественного сознания и занимаются воспитанием молодого поколения. Очень важно научить сегодняшних мальчиков и девочек уважать друг друга, свободно общаться между собой, находить общие точки взаимопонимания, просто радоваться жизни. Это - единственный способ построить гармоничное общество, свободное от насилия.