Жизненные стратегии современной молодежи Ольга Здравомыслова, Марина Арутюнян, Ирина Шурыгина

Последние десять лет оказали исключительно сильное влияние на весь контекст социализации российской молодежи. Общество из унитарного и застывшего превратилось в такое, которое более всего характеризуется двумя признаками - различия и изменчивость. Вместе с тем культура новой России, которую мы хотели бы видеть сильной и демократической, формируется в крайне сложной социально-экономической и политической ситуации, которая не только не способствует успешному включению молодежи в общество, но делает его крайне проблематичным. Ситуация осложняется еще и тем, что социализация молодых людей проходит в принципиально других условиях, чем социализация их родителей. Жизненный опыт последних далеко не всегда может помочь их детям, поскольку сами родители не очень ясно представляют, какие именно цели будет ставить жизнь перед их детьми и какие личностные качества и навыки, адекватные новой социальной реальности, им следует стараться развивать в своих детях в первую очередь.Родители, выросшие в советской культуре в период взросления своих детей - в период передачи им ценностей и образцов поведения в обществе - сами переживают острый кризис ценностных и нормативных представлений.

Как показывают данные социологических исследований последнего времени, в родительских установках преобладает ориентация на конформистские ценности (умение вести себя на людях, честность, аккуратность, послушание родителям, хорошие отметки и поведение в школе) и в значительно меньшей степени ориентация на развитие внутренних регуляторов поведения детей (ответственность, чуткость и внимательность к людям, любознательность, самоконтроль). Такая ориентация родителей на передачу детям конформистских ценностей в ущерб развития у них внутренних регуляторов поведения делает подростков в высшей степени зависимыми от того, в какое окружение они попадают, что в условиях нестабильного российского общества особенно повышает вероятность девиантного поведения.

Главной проблемой нашего общества является все более очевидное деление на имущих и неимущих, на богатых и бедных, социальное расслоение. Это чрезвычайно глубокий, серьезный процесс, меняющий лицо общества. Специфика российской ситуации состоит в том, что на грани бедности и за ее чертой оказались прежде вполне благополучные в социальном плане люди, среди которых было много и специалистов с высшим образованием. В результате типичные жизненные стратегии оказались стратегиями, ведущими к бедности и социальной неуспешности, а новые типы легальных массовых жизненных стратегий, адекватных новым социально-экономическим условиям, еще не сформировались.

Одновременно с ухудшением материального положения большей части населения, в сознании людей (и особенно самых молодых!) укоренились новые, "западно-ориентированные" стандарты уровня жизни (в России доступные только немногим). Это позволило социологам говорить о том, что в сознании молодых людей произошла "революция притязаний", которая сопровождается ослаблением готовности переносить (ради их достижения) жертвы, лишения и повышенные нагрузки. В сочетании с отсутствием общедоступных легальных способов заработать средства, достаточные для удовлетворения возросших материальных потребностей, "революция притязаний" чревата риском разочарований и крушений жизненных планов, ведущих к различного рода девиациям.

Параллельно с активной рекламой явно завышенных стандартов уровня жизни пропагандируется идея о том, что бедность - результат личных недостатков человека: лени, непрофессионализма, негибкости, безинициативности... Поэтому бедным быть стыдно! В результате в общественном мнении сформировалось представление о том, что общество делится на людей успешных, то есть имеющих деньги (в первую очередь, это - предприниматели и преступники) и на всех остальных (то есть бедных и, следовательно, неуспешных). Можно наблюдать замещение нравственных оценок (хороший-плохой) оценками, выражаемыми в терминах успешности-неуспешности: богатый, успешный, безнравственный, приносящий обществу пользу, вызывающий зависть и уважение противопоставляется бедному, неуспешному, для общества бесполезному, вызывающему презрение.

В социалистическом обществе показателем социального успеха являлось образование. Сегодня ему на смену пришли деньги и независимость от других. Можно сказать, что в современной модели успеха наивысшим достижением считается максимальная независимость от общества, которая не только не препятствует, но часто способствует развитию девиантного поведения. Этим деньги как критерий успеха принципиально отличаются от образования, интегрирующего молодого человека в общество. Изменение критериев социального успеха не могло не сказаться на изменении отношения молодежи к образованию.

Согласно данным социологических исследований с 70-х и практически до конца 80-х годов у подростков и молодежи устойчиво высок был престиж высшего образования и профессий, требующих высокой квалификации. И хотя "мода" на различные специальности менялась, конкурс в высшие учебные заведения держался на неизменно-высоком уровне. 90-е годы многое изменили. Первой реакцией общества на рынок явилось падение престижа образования. Многие подростки покинули школы и вышли на улицы заниматься неквалифицированным обслуживающим трудом. Конкурс в вузы существенно сократился. Работа в коммерческом ларьке не требовала образования, но давала высокий и гарантированный заработок.

Однако в середине 90-х годов неблагоприятная тенденция, кажется, изменилась к лучшему. Поднялась ценность высококвалифицированного труда, особенно в коммерческих структурах. Начиная с 1994 года начал неуклонно повышаться конкурс в вузы. В то же время произошли - в сравнении с советским периодом - серьезные изменения в доступности образования для молодежи из разных социальных групп. Так, с 60-х годов в РФ шел процесс выравнивания шансов на получение высшего образования выходцами из разных социальных групп. А вот результаты исследований, проведенных в последние годы, свидетельствуют, что в составе студентов значительно снизился процент выходцев из семей рабочих (с 32% в 1990 году до 15% в 1994 году) и заметно увеличилась доля представителей быстро формирующегося слоя предпринимателей (с 4% в 1990 году до 9% в 1994 году). Платное обучение в негосударственных ВУЗах доступно сегодня, в основном, выходцам из классов предпринимателей и интеллигенции. Таким образом, на наших глазах происходит селекция молодежи, "отсечение" выходцев из рабочих и крестьянских семей от каналов формирования новой российской элиты.

Данные исследования 1993 года, охватывавшего 21 город в различных регионах России, выявили различия между уровнем подготовки и дальнейшей ориентацией учащихся различных типов школ. Гимназии, лицеи, колледжи, спецшколы с углубленным изучением отдельных предметов становятся этапом подготовки в ВУЗ. Есть все основания полагать, что частные школы (число которых неуклонно растет) играют все более важную роль в формировании будущей российской элиты (главным образом, по принципу денежного дохода). В то же время государственные школы беднеют, дают учащимся подготовку гораздо более низкого уровня и все менее ориентируют своих выпускников на продолжение образования.

Изменился для массы молодых людей и смысл получения высшего образования. Все отчетливей проявляется прагматический подход: обучение "денежной" или "рыночной" профессии.

Студенты мечтают о "работе первоклассного юриста, который знает свое дело", о "хорошем образовании, небольшом капитале и работе в фирме", о "хорошей специальности", которая позволит "хорошо устроиться на работу и зарабатывать деньги". Образование ныне "выступает в паре" с материальным благополучием. Оно, хотя и входит в число наиболее значимых для молодых людей ценностей, несомненно уступает по значимости "деньгам".

Вообще для современного общества, в которое вступает молодежь, характерны все признаки переходности: радикальная переоценка ценностей, неясность перспектив, распространенность катастрофического мировосприятия, нарушение преемственности в отношениях между поколениями, отсутствие ясных "правил игры" или социально признанных способов реализации индивидуальных жизненных стратегий.

Так, наиболее распространенная жизненная стратегия молодого поколения - получение образования, дающего денежную профессию, и благоустроенная личная жизнь - выстраивается ради достижения максимальной независимости, полной свободы, противоположной любым ограничениям, любым "зависимостям". По сути дела, эта жизненная стратегия формулируется так: "я хочу иметь хорошее образование и высокооплачиваемую работу, чтобы ни от кого не зависеть". Иначе говоря, я вступаю в социальный мир (учусь, зарабатываю, тружусь), потому что я хочу освободиться от общества и даже от семьи ("ни от кого не зависеть!), не быть ни чем и ни с кем связанным, "делать, что хочу".

Каким образом можно достичь этой цели? Опросы студентов показали, что более половины из них хотели бы в будущем "иметь собственное дело", а не "работать в фирме" (на хозяина) и тем более в "государственном секторе" (синоним нищенского существования). В то же время бизнес, согласно их логике, является не "делом, которому служат", не способом профессиональной самореализации, а символом все той же максимальной личной независимости, скорее напоминающей знаменитую русскую вольницу, чем западную рациональность. К аналогичным выводам пришли и российские социологи, исследовавшие социальные установки молодых предпринимателей - ведущим мотивом деловой активности последних оказалось стремление к независимости (91% ответов).

Итак, если 5 лет назад студенты еще "держались" за свою специальность, раздумывая над тем, как можно сохранить профессию (то есть традиционный путь к социальному признания), то в 1996 году 20-летние стали отождествлять социальный успех с предпринимательством и свободой "жить как хочу". При этом участие в общественной жизни и политике заняли последние места в списке их ценностей, а в интервью они продемонстрировали желание "отгородиться" от российского общества, которое в силу своей непредсказуемости только мешает осуществлению личных планов. При этом молодые люди не осознавали того явного противоречия, что они предполагают достичь успеха в обществе, от которого страстно хотят устраниться, "правила игры" в котором им непонятны и чужды. Такая позиция в действительности резко снижает для них шансы на успех.

Очевидно, что нынешняя модель успеха, питаемая мечтой о безграничной свободе, не более, чем утопия. В то же время она является естественной реакцией на страх перед криминализацией общества и все увеличивающейся пропастью между богатыми ("бизнесменами") и бедными ("всеми остальными"). Поляризация общества не может не вызывать и поляризации путей "вписывания" в него юношества: для молодого человека с амбициями открывается или дорога реализуемых (обычно с помощью родителей) высоких социальных ожиданий или грязная тропа криминального бизнеса. Страна наша пока на удивление не приспособлена для чего-то обыкновенного, достойного - среднего.

---