ФЕМИНИЗМ АФРИКАНСКОГО ЦВЕТА

В египетском парламенте (Народном собрании) развернулись горячие дебаты вокруг законопроекта о введении изменений в семейном законодательстве страны. Предлагаемые поправки упростят процедуру развода для женщин. Сегодня египетский мужчина может получить развод практически без проблем, в то время как женщине, подающей на развод, нужно еще доказать факты плохого обращения со стороны мужа (процедура весьма сложная и запутанная, бывает, что женщины по 10 лет ожидают разрешения бракоразводной тяжбы). Кроме того, неравноправие полов сохраняется и в браке — жена не имеет права уехать за рубеж без согласия супруга. Сторонники семейной реформы настаивают на том, что "невыездная" жена имеет право обратиться в суд и добиться справедливости независимо от того, собиралась она разводиться или нет. Одновременно жаркие споры разгорелись по поводу права женщины подавать на развод по причине "психологической несовместимости" с супругом. Правда, в этом случае сохраняется существенная оговорка: женщина должна вернуть калым, т.е. выкуп, который будущий муж в свое время уплатил родителям невесты.

Итак, вернула деньги — и можешь быть свободна, согласия мужа не требуется. Однако, несмотря на одобрение законопроекта высшими религиозными властями Египта, парламентские дебаты сразу получили яркую религиозно-политическую окраску. Противники предлагаемого закона есть и в правящей Национал-демократической партии, располагающей абсолютным большинством мест в Народном собрании, не говоря уже о консервативных традиционалистских кругах. Они считают реформу семейного законодательства "антиисламской" акцией, разрушающей вековые семейные устои. Левые (социалисты из Национально-прогрессивной партии) в гораздо большей степени склонны поддержать предлагаемые нововведения. Наряду с религиозными аспектами закона дебатируется актуальная не только для мусульманского мира сугубо феминистская тематика.

Для левых реформа является логическим продолжением дела Гамаля Абдель Насера, который, как любят выражаться каирские интеллектуалы, "снял чадру с лица египтянки". Показательно, что идеи эмансипации женщин популярны в мусульманской Африке в целом. При этом главными оппонентами реформы семейного законодательства выступают, как заметил однажды марокканский министр внутренних дел Дрис Басри, "люди, несколько более, чем остальные, чувствительные в религии". Надо сказать, что Марокко относится к тем арабским странам, где женщинам разрешено участвовать в выборах, причем и голосовать, и быть избранными; например на парламентских выборах 1993-го и 1997 гг. в парламент стабильно проходили по две женщины-депутата.

Но если в Африке вопросы женской эмансипации зачастую воспринимаются весьма болезненно, то во многих мусульманских странах Черной Африки они представляются уже, по существу, решенной проблемой. Интересен в этом плане пример Гвинейской Республики, где реформа семейного права была в 60-е годы в эпоху правления Ахмеда Секу Туре, кстати, современника и большого друга первого египетского президента. При Секу Туре составной частью системы местного самоуправления стали женские советы. Такое положение в целом сохранилось и до настоящего времени. На собрании женсовета любая жена может обличать мужа в самых разных прегрешениях, скажем, в измене или рукоприкладстве. Помимо общественного порицания, ему грозит штраф в пользу родственников жены и/или местной общины, размеры которого определяет все тот же женсовет. Для мужчины же бороться с женсоветом через суд малоперспективно и даже зазорно. Любопытно, что в соседнем Сенегале, несмотря на более высокий уровень социально-экономического развития, в имущественном плане разводящаяся женщина имеет гораздо меньше прав: при разделе имущества ни о каких "штрафных" денежных санкциях по отношению к мужу речи в принципе быть не может, по старинной традиции женщине позволяется забрать только то, что она сама может унести с собой (или на себе — имеются в виду украшения, одежда и пр.).

В Черной Африке развитие феминизма неоднократно вступало в противоречие с самой логикой существования авторитарных режимов, которые стремились ограничить женскую эмансипацию главным образом семейно-бытовой сферой. Тому же Секу Туре в 70-е годы приходилось подавлять антиправительственные выступления женских политических группировок. Точно так же и генерал Абача в Нигерии преследовал оппозиционное женское движение, одним из лидеров которого была Кудират Абиола (первая жена низложенного военными победителя на президентских выборах 1993 г. Мошуда Абиолы) — с ней агенты нигерийской охранки жестоко расправились в июне 1996 года.

Таким образом, первоначально ставя перед собой чисто феминистские задачи, женское движение со временем приобретало общеполитический характер. В мусульманских странах подобные перспективы не могут не настораживать консервативные слои общества с их традиционным отношением к "фундаментальным" основам исламского мировосприятия.