Русские женщины в лабиринте равноправия

СТАТЬИ ИЗ ЕЖЕМЕСЯЧНОГО ЖУРНАЛА "ЖЕНСКИЙ ВЕСТНИК"

Вопрос расовой гигиены

На Пироговском съезде, бывшем в .Петербурге в июне прошлого года, вопрос об аборте вызвал живой интерес. Д-р Личкус в своем докладе указал, что нужда и боязнь позора являются главными причинами искусственных абортов. Ограничение деторождаемости существует с древних времен. Платон и Аристотель советовали ограничивать число детей. Многие первобытные народы прибегали к изгнанию плода и детоубийству. Д-р Личкус высказал мнение, что искусственный выкидыш не должен наказываться, если беременность угрожает здоровью женщины, если он производится в предупреждение дурной наследственности, из крайней нужды или боязни, позора, при изнасиловании или обмане. Юрист Грин и д-р Астрахан высказались за полную ненаказуемость аборта. Председатель медицинского департамента Плющевский-Плющик заявил, что. материнство есть в большей степени обязанность, нежели право, потому закон не может оставить безнаказанным аборт. Вместе с тем он признал, что существующие карательные нормы слишком жестоки для женщин. Женщина-врач Горовиц выразила протест против опеки над женщиной. Неужели государство боится, что женщина утратит инстинкт материнства, говорила она. Последний силен и глубоко заложен в природе женщины. Она не желает быть только детородным аппаратом, но материнство дорого и свято для нее, и никакие репрессии и наказания не страшны этому чувству. Если дети рождены в любви, она всегда будет для них беззаветно преданной матерью. Секция съезда приняла такую резолюцию:

"Уголовное преследование матери за искусственный аборт никогда не должно иметь место. Также должны быть освобождены от уголовной ответственности и врачи, производящие аборт по просьбе и настоянию матери. Исключение из этого должны составлять врачи, сделавшие аборт из корыстных целей своей профессии. Эти врачи подлежат суду врачебных советов".

Против этой резолюции раздались протесты со стороны врачей и печати. Общее собрание съезда ее значительно изменило. Оно признало, что с искусственными абортами надо бороться не репрессиями, а социальными реформами.

В "Русской молве" была напечатана статья А. 3. "Страх жизни", полная негодования против постановления секции съезда. Он негодует, что врачи под влиянием существующих условий жизни оказались неспособными отнестись к данному вопросу объективно, научно, что к их решению применились чувствования. Ведь изгнание плода есть посягательство на жизнь, почему нужно истреблять только зародышей, а не всех, которые оказываются лишними и не могут приспособиться, спрашивает он. Какая связь между самостоятельностью или правом на самостоятельность женщины и ее правом на изгнание зачатого плода?

Сергей Ордынский в статье "Нашумевший вопрос" ("Русские ведомости") указывает на трудность его решения. "Право общества и право личности, интересы частные, общественные и государственные, философия и мораль, отвлеченная мысль и непосредственное чувство переплелись в спутанный клубок причин и следствий, задач и целей, - говорит он.- И для того, чтобы когда-нибудь решиться сказать: аборт наказуем или аборт ненаказуем, когда наказуем и как, нужно прежде всего представить себе те причины, которые лежат в основе этого явления". Причины разнообразны. "Значительнейшая доля их заключается в условиях существующего социально-экономического строя, в положении женщин и в предрассудочной чисто фарисейской общественной морали". Автор признает, что если государство не может отказаться от уголовной кары за искусственный аборт, то оно не должно наказывать за него хотя бы в некоторых случаях. Главная борьба должна быть направлена против основных причин.

Г-жа Колтоновская в статье "Медицина и жизнь", напечатанной в "Дне", говорит, как тяжело для женщин беспрерывное деторождение, и указывает на их протесты против этого. По мнению авторши, протесты женщин свидетельствуют об их желании жить по-своему, не подчиняясь природе, а приспособляя ее к себе.

В сущности, и съезд и упомянутые взгляды на искусственный аборт говорят одно: настоящее положение вещей невозможно сохранить. Необходима реформа жизни и законов; последние должны принимать во внимание и интересы женщин.

Вопрос об аборте тесно связан с другими жизненными вопросами. Его невозможно рассматривать исключительно с отвлеченной точки зрения убийства зарождающейся жизни, нарушения закона природы. Приходится принимать во внимание другие обстоятельства.

Практически вопрос о деторождении люди решают, сообразуясь с условиями своей жизни. Убивают детей, производят аборты, предупреждают зарождение. Теоретически все это считается ненормальным и преступным. (Преступность понятие условное. То, что в известное время и в известном месте считается преступным, в другое время и в другом месте не признается таковым. Понятие о нормальности, о подчинении закону природы имеет более общее значение. Строение человеческого тела всюду, во всех странах одинаково. Основные его потребности также везде одинаковы. Чтобы не умереть, человек должен есть, пить, дышать воздухом. При неудовлетворении этих потребностей человек неминуема погибает - это закон природы. Люди ему подчиняются, но удовлетворять эти потребности им приходится различно, смотря по обстоятельствам, и согласовать закон природы с условиями своей жизни. К этому вынуждает их сама природа, которая не озаботилась созданием среды, обеспечивающей людям сносное существование. Если человек не будет пользоваться своим разумом, опытом и знаниями, то он вынужден будет вести существование, подобное существованию диких зверей, жизнь которых находится в зависимости от всяких случайностей. Наука не только проясняет сознание человека и. дает ему более правильный взгляд на различные явления, она помогает ему изыскивать средства к наилучшему удовлетворению своих потребностей. Природа - слепая сила, которая беспощадно давит все живое и на каждом шагу создает противоречия. Она наградила всех животных потребностью питания и вместе с тем создала такие условия их жизни, что они должны пожирать друг друга. Разве это не чудовищное противоречие? При подобных условиях едва ли можно говорить, что человек должен слепо подчиниться природе, удовлетворяя свои потребности.

Невежественный человек и невежественное общество удовлетворяют свои потребности так, как им дозволяют окружающие условия жизни. Есть пища - дикарь жив, нет ее - он умирает. Человек, приобретший опыт и знание, стремится предупредить такие случайности и делает запасы пищи. Последнее является не законом природы, но искусственным средством для лучшего удовлетворения потребности человека в питании. Для той же цели служит выбор и обработка пищевых веществ. И никто не скажет, что подобный образ действий является нарушением естественной потребности человеческого организма в питании, нарушением закона природы.

Вмешательство разума признается необходимым при удовлетворении разнообразных потребностей человека: потребности в дыхании, в питании, в известной температуре, в деятельности. Тут разум полезен и необходим. Но когда заходит вопрос о вмешательстве разума в половую жизнь человека и в деторождение, то делают испуганные глаза и начинают уверять, что тут всецело надо подчиняться природе.

Но что же мы видим при слепом подчинении природе? Стихийное деторождение производит такую массу детей, что человечество не в силах обеспечить всем им существование и многие из них; погибают в самом нежном возрасте. Многие дети получают тяжелую наследственность и, выросши, влачат жалкое существование или умирают в цветущем возрасте. Матери, истощенные частыми родами, измученные уходом за больными и умирающими детьми, проклинают свою судьбу, теряют здоровье и преждевременно умирают. Отцы тратят свой заработок на похороны детей вместо того, чтобы тратить его на их выращивание и воспитание.

Разве не необходимо вмешательство разума, чтобы устранить все эти неурядицы? Как это сделать - другой вопрос. Но разум должен вмещаться в деторождение, должен найти те нормы, при которых мать, отец и ребенок будут здоровыми и нормальными людьми. Эта норма, конечно, далека от того, чтобы превратить женщину в родильный аппарат или орудие половых наслаждений для мужчин, далека от того, чтобы наполнять маленькими гробиками кладбище. Эта норма не будет нарушением закона природы, но только вмешательством разума в удовлетворение нормальной потребности человека.

С целью ограничения количества детей человечество пользовалось и пользуется уродливыми и жестокими способами. Оно прибегает к изгнанию плода, к детоубийству, к проституции. Но с подобными способами истребления зародышей и детей трудно мириться. Детоубийство жестоко, аборт может погубить мать, а проституция губит и женщину, и мужчину, и потомство. Подобные способы являются результатом дикости и невежества людей. Разум и наука должны найти иной способ ограничения числа детей, более достойный человека. Они должны изучить половую жизнь человека, рождаемость, наследственность и указать те условия, при которых деторождение может происходить с наибольшей выгодой для совершенствования человечества, для блага общества и для здоровья и личного счастья каждого его члена. Наука должна указать путь, как согласовать тут интересы личности, общества и всего человечества, природу и условия жизни.

А. 3. негодует на членов Пироговского съезда, что к их резолюции примешались чувствования, что она оказалась необъективной и ненаучной. Он спрашивает: "Какая связь между самостоятельностью или правом на самостоятельность женщины и ее правом на изгнание зачатого плода?"

Подобный вопрос представляется в высшей степени странным. На женщине лежит вся тяжесть деторождения, но она лишена тут права голоса. За нее решает мужчина. Разве это нормально? О ненормальности подобного порядка вещей свидетельствуют те законы, о которых г. Плющевский-Плющик сказал, что они слишком жестоки для женщин. Эти жестокие законы издавались мужчиной, свободным от мук деторождения, освободившим себя от ухода за преждевременно погибающими детьми, потому оказавшимся способным создать закон без примеси чувствований, но руководствуясь исключительно отвлеченным соображением о пользе государства. Гуманные законы по отношению к человеку невозможно издавать без примеси чувствований. Вот почему так необходимо участие свободных и самостоятельных женщин в издании законов, касающихся их самих и детей. Тут у них есть свои чувствования, неизвестные мужчинам, потому они в этой области скорее создадут гуманные законы, согласующие интересы личности и общества.