Русские женщины в лабиринте равноправия

СТАТЬИ ИЗ ЕЖЕМЕСЯЧНОГО ЖУРНАЛА "СОЮЗ ЖЕНЩИН"

Вопрос о равноправии женщины в крестьянской среде

Среди общественных деятелей, высказывающихся о женском избирательном праве с особенной сдержанностью, есть немало таких; которые связывают все свои сомнения с вопросом о том, как отнесется к политическому равноправию женщин русское крестьянство. От крестьян ждут почему-то особенного противодействия в этом пункте. Есть, однако, немало данных, указывающих на то, что крестьяне в этом частном вопросе вовсе не отстают от интеллигенции. Если вопрос этот, как и многие другие, требующие известного развития политического самосознания, и не поднимается у них самостоятельно, то, во всяком случае, определенная постановка его у многих из них находит живой отклик.

На учредительном съезде Крестьянского союза в июле 1905 года, на котором присутствовали представители 28 губерний, некоторые из депутатов указывали, что "раз мы, крестьяне, добиваясь земли, не исключаем из пользования ею и женщин, то было бы непоследовательно лишать их политических прав. Это особенно важно в тех местностях, где мужское население занимается отхожими промыслами и дома остаются одни женщины". В подкрепление этой мысли одним из крестьян было сказано, что распространение политических прав на женщин увеличит силу крестьянской партии, создав для нее "вторую армию". При голосовании об избирательных правах женщин было выделено два вопроса: 1) предоставить ли женщинам право избирать; 2) предоставить ли им также право быть избираемыми. По первому вопросу все единогласно высказались утвердительно. По второму решение в утвердительном смысле последовало большинством всех против трех, причем один из меньшинства заявил, что готов был бы голосовать за предоставление женщинам избирательных прав до замужества.

О том, что вопрос этот не мертв для крестьян, можно судить и на основании приговоров, вынесенных некоторыми крестьянскими сходами. Несколько таких приговоров (Пензенской губ. Харьковской, Ковенской губ. и Полтавской губ.) напечатано в книжке К. Луканова ("Чего хотят крестьяне" в издании С. Елпатьевского "Земля и свобода").

Мы знаем из первого источника о нескольких таких приговорах, состоявшихся на крестьянских сходах в Воронежском уезде. На втором октябрьском съезде Союза женского равноправия присутствовало три представителя этих заинтересованных женским равноправием сел: два крестьянина и одна старуха. Там же присутствовала и высказалась по этому вопросу девушка-крестьянка из Тульской губернии, фактически подвизающаяся за своего неграмотного деда в роли сельского старосты.

Положительные резолюции по вопросу о политических правах для женщин выносились также в некоторых частных совещаниях с участием крестьян, как, например, в г. Тихвине, в Костроме, в комиссии Ярославского губернского земства.

Всего менее можно было ожидать каких-либо активных заявлений по этому вопросу от крестьянок, как особенно неразвитой и особенно приниженной части населения. Однако и эти предположения скептиков оказываются неосновательными, В разных местностях России уже возникают разговоры баб о "правах" вообще, отсюда разговор переходит и на женское бесправие. Иногда такого рода брожение пресекается представителями местной власти - каким-нибудь урядником, до которого случайно дошли слухи о "бабьем бунте". Так было, например, летом 1905 года в одном селе Подольского уезда Московской губернии. Условия для развития правосознания среди крестьянок в настоящее время, при ужасающем гнете со стороны властей, конечно, крайне неблагоприятны. Но и при этих условиях некоторые представительницы Союза женского равноправия, в свою очередь сурово гонимого провинциальными властями, самым естественным образом вызывали среди крестьянок не только разговоры о женских правах, но и горячее стремление добиться их. В качестве документа приведем выдержку из частного письма одного из членов Союза женского равноправия, г-жи ААП из Крапивинского уезда Тульской губернии:

"Посылаю Вам подписи наших крестьянок (под заявлением от женщин России в Государственную думу). Идея равноправности, мало сказать, понравилась им, она составила для них давно желанный насущный хлеб, по выражению одной замужней бабенки. Если бы Вы слышали те вырвавшиеся под живым впечатлением петиции рассказы о женском горе, о мучительном женском бесправии, что переслушала я, пока записывала имена неграмотных по их горячей просьбе. Вы бы почувствовали самую горячую радость за то, что приняли живое участие в таком поистине великом деле, как освобождение женщин с ним наряду только можно отметить освобождение от крепостного права и освобождение негров. Столько горя, сколько вылилось передо мной сейчас, я еще не слышала. Точно все уже накипело и хлынуло через край, хлынуло настолько, что, если не пройдет вопрос равноправия в деревне, можно было бы, умело действуя, провести грандиозную женскую забастовку против тех, кто не признает прав женщину. Но у нас крестьяне все согласны с этими правами. Прочла я петицию сначала поденщицам (мы вместе работали на огороде), разъяснила им, как и что понимать. В обед ушли они домой, а там и повалили ко мне девушки, бабы, старухи. Полные сени набились, лица у всех разгорелись, плачут: "Господь на нас оглянулся" видно... Дошли к батюшке Царю Небесному наши слезы". Старуха, с трудом дотащившаяся с дальнего конца деревня, твердит мне: "Внучку-то, внучку не забудь записать. Ей еще сколько маяться придется, а будут права - все воздохнет". "Сейчас мы что лошадь рабочая, - говорит другая баба. - В силе пока, работай, хлебом кормят, коли взлюбили в семье, а не взлюбили - работай под палкой, голодай, а уйти некуда, не смеешь, потому как скотина мы, без правов, без всяких. Кто хочет, тот нами и помыкай". Подписей можно было бы собрать от баб и девушек без конца, если б не проклятая косность некоторых лиц в нашем приходе. Первый поднялся поп, вторая - его дочка-монопольщица. И у первого и у второй честное общение с народом, и вот эти достойные люди всем говорят, что я заставляю баб подписываться "под бунты". Смутили даже двух мужиков, схватили они колья и хотели поучить своих баб, как "идти в забастовку". Спьяну грозили и меня не оставить живой. Прибежали их бабы ко мне, трясутся, бедные. "Ты нас выпиши", - говорят, а потом одна от другой по секрету и шепчут мне: "Ты нашим мужикам скажи, что выписала нас, а ради Христа, не выписывай. Не дуры мы от своего счастья отказываться". После этого позвала я мужиков, пристыдила их".

Весьма пространный доклад с подробными записями крестьянских, и в частности бабьих, прений по вопросу о правах и т. п. доставила на последний съезд Союза женского равноправия, а также в трудовую группу Думы г-жа С., работавшая некоторое время тому назад в Воронежской губернии. Доклад этот был использован в большом фельетоне в "Известиях крестьянских депутатов" (№ 8 от 28 мая).

Отголоском деятельности г-жи С., пропагандировавшей в Воронежском уезде по деревням специально идею всеобщего избирательного права в семичленной формуле, является известное письмо воронежских крестьянок к членам Государственной думы. Письмо это написано крестьянками уже после съезда г-жи С. вполне самостоятельно. То же самое с полной достоверностью относится к письму тверских крестьянок.

Таково же по содержанию письмо учителей Острогожского уезда к депутату Кругликову:

"Из газет мы узнали, что при обсуждении вопроса в Думе о всеобщем избирательном праве Вы заявили, что женщина нужна только для семьи, и утверждали, что сами крестьянские женщины не желают политических прав. Мы, сознательные крестьяне, возмущены таким заявлением и утверждением. Ни на чем не основанном. Вы являетесь не истинным, благодаря четырехстепенности выборов, представителем всех крестьян Воронежской губ и, не будучи непосредственно знакомы с избирателями-крестьянами и их требованиями, преступно смешиваете свое личное мнение с мнениями и требованиями всех крестьян, которые отрезаны от вас опять-таки четырехстепенностью выборов.

Сознательные крестьянские женщины требуют себе политических прав для своего раскрепощения. Как сельским учителям из крестьян нам везде, где ни поднимался в среде крестьянок вопрос о правах женщин, приходилось отмечать, что крестьянки наравне с мужчинами тяготятся всеми общественными непорядками и заявляют: раз они своим трудом несут все общественные повинности заодно с мужчинами, то должны иметь влияние на общественное управление. Ярким подтверждением наших слов служит тот факт, что 6 ноября 1905 года на Всероссийский крестьянский съезд, происходивший в Москве, являлись две делегатки-крестьянки от сходов женщин Воронежского уезда Орловской области с приговором о требовании политических прав для женщин вместе с требованием земли и воли. Помните, за каждым Вашим словом и голосованием крестьяне зорко следят. Передайте наше заявление другим депутатам от крестьян Воронежской губернии. Держитесь Трудовой думской группы. Она ярче других выражает интересы всего крестьянства и рабочих".

Вообще жизнь представляет немало неожиданностей в этом вопросе. Одной из таких неожиданностей можно назвать заявление, сделанное прошлой зимой по вопросу о политических правах женщин гурийскими сельскими сходами (Кутаисская губ.) в объяснениях их с уполномоченным Кавказского наместника Султан-Крым-Гиреем. Сходы эти единодушно потребовали политических прав для женщин наравне с мужчинами. На происходивших в Тифлисской губернии городских и сельских совещаниях по вопросу о введении земства в Закавказье в числе других депутатов было несколько грузинок.

Остается еще сказать несколько слов об отношении к вопросу о политических правах женщин со стороны рабочего класса. Если суждения организованных, т.е. партийных рабочих по этому вопросу не могут считаться показателем непосредственного настроения и склонности рабочей массы, то очень характерными, во всяком случае, являются взгляды беспартийных рабочих, подготовивших вместе с Гапоном мощное движение 9 января. Организаторы 11 рабочих отделов Петербурга приняли все меры, чтобы вовлечь в это движение и женщин, для чего устроили при своих отделах дополнительные собрания специально для женщин. "Если женщины не будут помогать нам, то они будут мешать", - говорили рабочие-организаторы, И действительно, женщины были вовлечены в движение. Многие из них шли в первых рядах рабочего шествия ко дворцу, сознавая угрожающую для них опасность, и гибли под пулями. Беспартийные рабочие указывали на это в своих речах на Петербургском женском митинге в мае 1905 года как на лишний довод в пользу необходимости политического равноправия женщины.