Книга вторая.
Большое Льдо
В начале сентября ещё тепло и ясно,
В начале сентября ты снишься наяву,
Лицо твоё, сестра, заоблачно прекрасно, –
Я больше никого сестрой не назову.
Сегодня три свечи мы ставим в трёх бокалах
На мрамор, что хранит не душу и не плоть,
А тайную щепоть частиц, настолько малых,
Как бабочки пыльца, где космоса Господь.
Я знаю, каковы вселенские мерила,
Где щебет наш звенит на птичьем языке.
Ответить на вопрос: "а с кем ты говорила?"
Могу я только здесь, где сто зеркал в строке.
Мой зяблик, здесь ты, здесь, сестра моя родная,
Трепещем мы с тобой, когда на проводах
Сидим в рассветной мгле, крылато вспоминая
О сладостных садах, где в солнечных следах
Душа твоя жива и плотью многоликой
Присутствует везде… И столь Господь велик,
Что свет стоит столбом и пахнет земляникой
Не памяти тайник, а узнаванья миг.
