БЫСТРОРАСТВОРИМЫЙ ПАРАШЮТ

   Нет конца чудесам!.. Человек изощренного ума и фантастического чутья, хищно заточенный на собирание книг и картин, рукописей, фотографий, автографов, которые станут антикварными редкостями в комплекте с его знаменитой личностью, лет семьдесят занимается этим сладостным жизнеопасным делом, владея всеми способами и стилями коварства и обольщения, всеми тайнами тактики и стратегии, – но в один быстрорастворимый вечер вдруг впадает в старческую рассеянность, забывает включить рубильник самоконтроля и отправляется в ресторанчик поужинать с чертовски успешными типами, которые им восхищаются и ему подливают и подливают, а он выпивает и выпивает – быстрорастворимый яд несбыточных надежд. Такая вдруг жажда на него напала, такая зверская жажда окончательного признания талантов его, драгоценностей и заслуг влиятельной чертовнёй!

   Пьяный в доску, в стельку и в дым от этого наркотически подлого яда, он с чертовски успешными типами, ободряемый их восторгами, летит быстрорастворимым самолетом к чертовой матери в замечательную страну. Там ему обещали эти быстрорастворимые черти вмиг устроить музей его имени во Дворце Йух на Площади Кастрюльки-Ядоварки, где множество галерей, театров, кафе, ресторанчиков и монмартров, куда слетаются и сбегаются все грядущие знаменитости, чтоб достичь совершенства и хлебнуть озарения через выпивку яда надежд, который там продается в бутылках, в банках, в пакетах с соломинкой, а также подается в графинчиках и в бокалах с газом и без.

   Как только он туда прилетел и завис над аэродромом Звездопадло, черти дали ему парашют и сказали: «Прыгай! Аэродром закрыт на дезинфекцию».

   И он прыгнул. Вдребезги и всмятку. Парашют не раскрылся над ним, а растворился, как шипучая таблетка. Это был быстрорастворимый парашют, чудо высоких нанотехнологий. «О, нанизм! Ты – супер!» – воскликнули быстрорастворимые черти, улетая с его драгоценной коллекцией по своим делам – растворять следы и улики, превращая грабеж с убийством в нечто быстрорастворимое, как сахар, облако, сон, туман…

   А разбившийся всмятку и вдребезги, если б не был отравлен ядом издевательски подлых надежд, сейчас бы свою коллекцию сам бы чудесно прославил, путешествуя с ней в исключительно благоприятных условиях по лучшим музеям планеты и даже кое-что из нее за великие деньги выставляя изредка на торгах знаменитых аукционных домов. Принимал бы он в данный момент целебную ванну в гостинице супер-люкс, китаец лечил бы его позвоночник серебряными иголками, прижигал бы разные точки сигарами из тибетских трав, которые также растут на Алтае. Потом бы его ублажили массажем и повезли выступать в телевизоре, сделав легкий ему макияж и прическу.

   Если б только он сам не травил себя мучительной очевидностью недооценки его действительно выдающихся трудов, а плевал бы на это с веселостью, – сейчас бы его драгоценная коллекция не исчезла в тумане быстрорастворимых чертей, давно и упорно использующих достижения высоких, повторяю, нанотехнологий, нанизанных на такое нано, что по мере надобности все растворяется…

   О, нанизм! Ты – супер!

   То в твердой обложке, то в клетчатой кепочке, то в супере с портретом на сгибе, то в первых рядах, то в последних известиях, то в ссоре с Большой Медведицей, то в модной короткой челке, из остатков волос начесанной с затылка на лоб, – ходит взад-вперед с парашютом другой влиятельный старичок, которому как раз фантастически повезло с чертовней. Извольте признать, что не все так просто, везет далеко не всем, и даже овечка однажды убила спящего пастуха, нечаянно наступив на его заряженное ружье. Нельзя выключать рубильник самоконтроля, чертовня тут как тут и прикидывается невинной овечкой!

   Но все-таки ходит чертовский везунчик взад-вперед с парашютом. Хищно заточенный на плодотворные связи в сфере тайных услуг и взаимного восхищения, он по мере надобности потихоньку торгует выпивкой ядовитого прошлого, озираясь на всякий случай и занимаясь лишь тем, что лениво помешивает в кастрюльке старое варево, без особых усилий включая под ним газовую горелку. Никакие быстрорастворимые черти никогда не польстятся на покражу такого художественного продукта, тем более – на убийство ради подобной, извините, халтуры.

   А ходит он с парашютом, чтобы не было ни у кого ни малейших сомнений в том, что он приземлился по многочисленным просьбам и точно так же взлетит, соответствуя иерархии ценностей. Такая духовная нанохаризма!.. Но, когда пьяный в доску, в стельку и в дым он растворяется, как шипучая таблетка, и быстрорастворимый парашют исчезает, – остаются злобные глазки, злобные желваки, злобные челюсти, брызжущие злобной слюной, что и видно, и слышно. Откуда такая лютая злоба? Почему она не растворяется, как парашют? Почему эту злобу чертовски успешной туфты не берут чудеса высоких нанотехнологий?.. О, нанизм! Ты – супер!

   Быстрорастворимые самолеты устриц и бомб. Быстрорастворимые угрызения совести, быстрорастворимые детские сады, школы, больницы, быстрорастворимые учителя и врачи, быстрорастворимые языки человеческого общения.

   Быстрорастворимые границы возможного, включая святость могил. Быстрорастворимое прошлое, быстрорастворимое будущее и такое же настоящее в быстрорастворимой среде обитания, где быстрорастворимые черти владеют искусством, наукой и кухней быстрорастворимых событий.

   – А подать сюда быстрорастворимого Мандельштама, Шаламова, Платонова, Пастернака и быстрорастворимую Цветаеву заодно!

   – Кушать подано! Кушать подано! Кушать подано! – поют, приземляясь, чертовски успешные, быстрорастворимые парашютисты, с грохотом ставя огромное быстрорастворимое блюдо, на котором дымится быстрорастворимое это кино, нанизанное на такое нано, что по мере надобности все растворяется. О, нанизм! Ты – супер!

содержание