ГЕНДЕРНЫЕ АСПЕКТЫ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ В РОССИИ

 

Н. М. Римашевская

доктор экономических наук, директор Института социально-экономических проблем народонаселения

 

 

План лекции

 

1. Общая характеристика пореформенной ситуации.

2. Гендерные изменения в сфере экономики.

3. Гендерные характеристики негосударственного сектора занятости.

4. Здоровье мужчин и женщин.

5. Усиление гендерной асимметрии в семье.

 

1. Общая характеристика пореформенной ситуации

Социально-экономические преобразования в России, продолжающиеся десятый год, несомненно носят цивилизационный характер, радикально меняя все стороны общественной жизнедеятельности. Если результаты перемен разложить на две чаши весов - позитивную и негативную, - то вторая явно перевесит. Почему так получилось? Это специальный вопрос, требующий особого рассмотрения. Фактически произошел слом государственного политического аппарата, на котором держалась вся тоталитарно-бюрократическая система советского социализма. На развалинах централизованной плановой экономики возникли квазирыночные отношения. Российское общество сегодня характеризуется основными демократическими признаками: парламентаризмом, свободой печати, открытостью, многопартийностью и плюрализмом мнений. Но экономика оказалась разрушенной, основная часть населения стала жить хуже или вовсе находится за чертой бедности. Нельзя не добавить, что широких масштабов достигла криминальность и коррупция, не утихают национально-этнические конф­ликты.

Уже первые шаги по пути рыночных реформ показали, что социально-экономическая трансформация по-разному отражается на положении мужчин и женщин в обществе. Переход к рынку сопровождается, с одной стороны, свертыванием социальных программ и социальной сферы, а с другой - повышением и формулированием новых требований, предъявляемых к рабочей силе. Это означает, что репродуктивная в широком смысле этого слова деятельность женщин увеличивается, а производительная снижается. Целый комплекс социальных факторов негативно влияет на конкурентоспособность женской рабочей силы. Женщины рожают и уходят в отпуска по уходу за ребенком, нуждаются в социальных услугах и социальной помощи. Предприниматели не заинтересованы в такой рабочей силе. Она усложняет им организацию труда и функционирование производства. Именно это определяет общественное положение женщин и характер гендерных трансформаций.

В дополнение сказанному нельзя не отметить более низкий уровень оплаты женского труда. Он сформировался (в скрытой форме) еще в советские времена, однако в деятельности предпринимателей сегодня вырабатывается новый стереотип, когда в определенных сферах труда увольняют мужчин, и за более низкую заработную плату нанимают женщин, поскольку они в полной мере могут заменить мужской труд.

Существуют разные подходы к оценке гендерной системы в контексте общественного развития. В российской науке и практике, можно сказать, до последнего времени (терминология «гендера» появилась лишь в конце 80-х гг.) все сводилось к положению женщины в различных сферах жизнедеятельности. Если же мы хотим перейти на уровень гендерного анализа, то целесообразно рассматривать социальные процессы по крайней мере в трех аспектах:

1. с точки зрения гендерной асимметрии, оценивая положение мужчин и женщин по отношению к различным социальных структурам и в различных социальных структурах;

2. с точки зрения равных возможностей для женщин и мужчин в отдельных сферах жизнедеятельности, что фактически определяет перспективы гендерной асимметрии;

3. с точки зрения того, насколько гендерно нейтральными являются социальные институты (например, получение образования) и процессы их развития (например, формирование гражданского общества), которые складываются независимо от влияния половой принадлежности субъектов.

Главная цель анализа состоит в том, чтобы прояснить усилилась или нет гендерная асимметрия, в каком направлении меняется соотношение статусов женщин и мужчин. Важно понять - возросло или уменьшилось равенство возможностей для мужчин и женщин, увеличивается или уменьшается потенциал гендерной асимметрии. Указанные аспекты могут быть рассмотрены, по крайней мере, применительно к четырем сферам жизнедеятельности: экономика, политика, семья, здоровье.

2. Гендерные изменения в сфере экономики

Занятость и безработица. Беспрецедентное падение производства, в результате которого валовой внутренний продукт сократился почти в 2 раза, привело к снижению занятости и росту безработицы. Возникла дискуссия относительно того, имеет ли безработица «женское лицо»? Правильный ответ на этот вопрос во многом зависит от содержания используемых в данном случае понятий. Численность экономически активного населения (часть населения - рабочая сила для производства товаров и услуг) за период с 1992 по 1999 гг.¹ осталась почти без изменения, уменьшившись лишь на 2%. В то же время население, занятое в общественном производстве за тот же период снизилось на 8%. А численность безработных, определяемых по методике МОТ, возросла в 2,5 раза. Лишь одна пятая часть безработных регистрируется в службах занятости; их число увеличилось в 3 раза.

В 1999 г. среди экономически активного населения женщины составляли 47,3%, а мужчины 52,7%². Это соотношение отчасти корреспондирует с меньшей продолжительностью «трудовой жизни» женщин. Не удивительно, что и среди занятого населения относительная доля женщин ниже (47,2%) относительной доли мужчин (52,8%). Аналогичная ситуация складывается и среди безработных; женщины составляют 4,3 млн. чел., а мужчины - 4,7 млн. чел. Не останавливаясь на причинах, мы вынуждены констатировать снижение экономической активности женщин, что влечет за собой определенный рост гендерной асимметрии в экономической сфере. Однако приведенные выше цифры также показывают, что у безработицы не только «женское лицо», т.к. абсолютная численность безработных женщин меньше, чем безработных мужчин.

Названные соотношения радикально меняются, если анализировать численность и структуру безработных официально зарегистрированных в службах занятости. Численность зарегистрированных безработных женщин намного выше численности мужчин с аналогичным статусом. В конце 1999 г. доля женщин, получивших статус безработных, составляла 70% от общей численности безработных, а соответствующий показатель для мужчин - лишь 30%³.

Приведенные показатели гендерной асимметрии среди официально зарегистрированных безработных свидетельствуют, прежде всего, о том, что женщины, потеряв работу, чаще вынуждены обращаться в службы занятости, не надеясь на собственные силы. Отчасти это следствие патриархальных стереотипов, преобладающих в обществе в целом и среди самих женщин. Они испытывают комплексы и не всегда готовы бороться за свое место на рынке труда. Женщины чаще смиряются с получением мизерного пособия по безработице, имеющего скорее символический, чем реальный характер.

Однако о масштабах безработицы в России нельзя судить только по официальным данным. Начиная с 1992 г., широких масштабов достигла так называемая скрытая безработица, когда работника не увольняют с предприятия, а отправляют в длительный административный отпуск либо без сохранения содержания, либо с выплатой лишь части заработной платы, либо сокращают продолжительность рабочей недели. Наибольшее распространение скрытая безработица получила на предприятиях ВПК, а также в текстильной и швейной промышленности, где подавляющее большинство занятых - женщины. К общей численности безработных можно прибавить тех работающих, которые три-пять и более месяцев не получают заработанную плату за уже выполненную работу, являясь по существу «квазибезработными».

Главная особенность женской безработицы состоит в том, что это - «квалифицированная» безработица. Женщины, потерявшие работу, имеют значительно более высокий уровень образования по сравнению с безработными мужчинами (табл. 1). Но если сравнивать положение женщин с высшим и специальным образованием и положение женщин без специального образования, то первые более успешны в поисках нового рабочего места.

Средняя продолжительность времени поиска работы в 1997 г.⁵ составила у женщин 9,1 месяца, а у мужчин - 8,5 месяца. Эти цифры свидетельствуют о росте продолжительности безработицы, которая в 1993 г. составляла 5,4 месяца у женщин, в 1994 г. - 5,7, а в 1995 г. - 6,4 месяца.

Как свидетельствует статистика, женщины к настоящему времени обогнали мужчин по уровню своего образования: в 1989 г. (по данным переписи населения) из 1000 работающих женщин 927 имели высшее и среднее (полное и неполное) образование, в то время как среди мужчин соответствующий показатель составил 914 человек на 1000 работающих. По данным обследования          1994 г., среди работающих не имели полного среднего образования 12,3% женщин и 19,0% мужчин, в 1997 г. соответствующие цифры составили 10% и 16%⁶.

Однако высокий образовательный уровень и профессиональный опыт не гарантируют женщинам-специалистам равных с мужчинами возможностей в сфере занятости. Пирамида занятости имеет специфический характер: чем выше статус работника, тем меньше на этом уровне доля женщин.

Одна из наиболее красноречивых иллюстраций отмеченного вывода - положение женщин в учреждениях образования. По данным на начало 1997/1998⁷ учебного года, доля женщин в численности учителей дневных общеобразовательных школ составила 83,3%. Среди заместителей директоров средних школ жен-
щин - 90,4%, неполных средних школ - 88,4%. Среди директоров школ ситуация принципиально иная: женщины составляют 50,9% директоров средних школ и 55,3% директоров неполных средних школ. Сопоставление этих данных не может не вызвать удивления. Действительно, если женщины успешно справляются с обязанностями заместителя директора, то нет оснований считать, что им не по плечу должность директора. Такие показатели - косвенное свидетельство наличия дискриминации по признаку пола. Они также отражают распространенный стереотип общественного мнения, что учитель - это «женская» профессия, а руководитель (в данном случае - директор) - «мужская».

Аналогичное положение прослеживается и в других отраслях. Так, если врач - профессия «женская», то главный врач или руководитель медицинского учреждения - это должности, которые, как правило, занимают мужчины. Из приведенных сопоставлений можно заключить, что для женщин-специалистов возможности должностного роста существенно ограничены по сравнению с мужчинами. Должности руководителей, предполагающие выполнение управленческих функций, редко доверяют женщинам, несмотря на их профессиональные знания и опыт. В результате женщины практически отстранены от функций управления и принятия решений. Если каждый второй мужчина, имеющий высшее или среднее специальное образование, являлся руководителем, то среди женщин - дипломированных специалистов - доля руководителей составила лишь 7%.

В последние годы проявилась тенденция к дальнейшему снижению и без того весьма низкого удельного веса женщин в числе первых руководителей. Женщина быстро теряет темп своей социальной мобильности, в меньшей степени повышает квалификацию, становится источником рабочей силы более низкого качества (второго сорта). Этот феномен был выявлен нами еще во второй половине 60-х г. В рыночных же условиях он проявился еще сильнее.

Различия по полу в отраслевой занятости показывают⁸, что существует набор «женских» и «мужских» сфер труда. К традиционно «женским» отраслям относятся: здравоохранение, физкультура и социальное обеспечение (81%), образование, культура и искусство (79%), кредитование, финансы и страхование (72%). Напротив, к «мужским» отраслям относятся: строительство (76%), транспорт и связь (68%), сельское и лесное хозяйство (68%), промышленность (61%). Динамика отраслевых различий занятости по полу свидетельствует об устойчивом нарастании отраслевой гендерной сегрегации в российской экономике. Индекс Дункана за период с 1980 по 1998 гг. увеличился с 28,3 до 34⁹.

Дискриминация в оплате мужского и женского труда. Закономерное следствие сравнительно более низкой квалификации женщин-работниц и более низкого должностного и социального статуса женщин-специалистов - их отставание по уровню оплаты труда. Оно связано не столько с уровнем их профессионализма, сколько с фактором дифференциации заработков межотраслевого характера. С изменением уровня оплаты труда в отдельных отраслях меняется и доля занятых в них женщин: чем выше становится среднеотраслевая заработная плата, тем меньше остается женщин на предприятиях этой отрасли и - наоборот. Много лет неизменным оставалось соотношение средней оплаты труда женщин и мужчин как 2:3. Однако вместе с катастрофическим ростом дифференциации в оплате труда изменилось и соотношение заработков мужчин и женщин, оно снизилось до 1:1,6.

Как показывают статистические данные, активные экономические реформы усилили отставание темпов роста оплаты труда «феминизированных» отраслей непроизводственной сферы от средних для всей экономики. Например, работники образования уступают по размеру заработной платы занятым в промышленности в 1,9 раза, а работники здравоохранения получают в 2,5 раза меньше, чем занятые в топливной промышленности. Невозможно логически обосновать существенный разрыв в заработках только различиями в условиях труда, в его интенсивности или тяже­сти.

Трудно объяснить эти тенденции различиями в профессиональной квалификации или производительности труда. Нет серьезных оснований предполагать, что уровень образования и квалификации, необходимый для работы в здравоохранении или образовании ниже, чем требуемый в промышленности или строительстве. Тот факт, что практически все «женские» отрасли народного хозяйства имеют более низкую среднюю заработную плату, - бесспорное проявление дискриминации в оплате женского труда.

Следует подчеркнуть, что эта тенденция несет в себе двойную опасность. С одной стороны, она означает дальнейшее ухудшение материального положения работников индустрии потребления, подавляющее большинство которых составляют женщины, с другой - резкое «обеднение» работников непроизводственной сферы представляет собой угрозу для общества в целом, поскольку приводит к оттоку наиболее талантливых и мобильных из отраслей, обеспечивающих воспроизводство населения.

К сожалению, государственная статистика не публикует сплошных данных о величине оплаты труда по полу. Однако в ИСЭПН РАН имеется соответствующая информация на основе обследований, полученных в рамках проекта «Таганрог». По данным за октябрь-декабрь 1993 г. и январь-февраль 1994 г., соотношение в оплате труда мужчин и женщин составляет: 1,56; 1,63; 1,36; 1,57; 1,53 (по соответствующим месяцам).

По данным за октябрь 1997 г. Госкомстат опубликовал статистику заработной платы женщин и мужчин по отдельным профессиям и должностям. В большинстве случаев средний заработок женщин существенно ниже заработков мужчин в рамках одной профессии (или должности): 69% от заработка мужчин у аппаратчиков нефтехимических производств, 79% - у обвальщиков мяса, 80% - у врачей. И лишь в двух случаях отмечено превышение заработной платы женщин в сравнении с мужским уровнем: у кочегаров производственных печей в хлебопекарной промышленности (105%), у штукатуров в строительстве (104%)¹⁰.

Предпринимательской и индивидуально-трудовой деятельностью занимаются больше мужчины, чем женщины. В первую вовлечены 45% женщин и 55% мужчин, а во вторую - примерно 40% женщин и 69% мужчин. Различия в доходах предпринимателей и тех, кто занят индивидуально-трудовой деятельностью, по признаку пола еще выше.

Если использовать данные о распределении работников по величине заработной платы, то станет очевидным, что ниже общей средней получают 32% мужчин и 58% женщин.

Существенная дифференциация в оплате труда по признаку пола имеет двойственную природу. Во-первых, женская рабочая сила в соответствии с патриархатными традициями и теперь рассматривается как менее качественная.

Во-вторых, женщины всегда сосредотачивались в так называемых феминизированных отраслях промышленности и непроизводственной сфере (текстильная, пищевая, здравоохранение, образование), в которых труд, при прочих равных условиях, оплачивался ниже. Известно, что при социализме, ориентированном на ВПК, все отрасли индустрии потребления имели второстепенный характер (в смысле народнохозяйственной значимости), и регулируемая «сверху», централизованно определяемая заработная плата была ниже в этих отраслях.

Возник своего рода замкнутый круг: в отраслях потребительского комплекса были более низкие заработки, поэтому в них меньше работало мужчин, являвшихся, как правило, первыми работниками в семье; соответственно, в этих отраслях основную долю работающих составляли женщины, соглашавшиеся на более низкий уровень заработной платы, поскольку отношение к ним как ко вторым работникам в семье сохранялось.

3. Гендерные особенности формирования негосударственного сектора занятости

В негосударственные сектора занятости женщин вовлечено намного меньше, чем мужчин. Статистическая информация по этой проблеме, как и по многим другим аспектам женской занятости, крайне ограничена. Негосударственные предприятия (частные, совместные) предлагают женщинами узкий круг профессий. Тем самым определяется новый водораздел в структуре занятости: между, с одной стороны, занятыми (преимущественно мужчинами) в негосударственном секторе, гарантирующем высокие заработки и определенные перспективы, а с другой - работниками государственного сектора, где уровень оплаты труда, как правило, существенно ниже. Статус женского труда в негосударственном секторе обычно ниже, чем на государственных предприятиях. Женщины находятся практически лишь на нижних ступенях должностной иерархии, их труд носит исполнительский, нетворческий характер. Среди работодателей и членов кооперативов женщин, примерно, в 2 раза меньше, чем мужчин¹¹.

Предприниматели считают, что в условиях перехода к рыночной экономике закономерным является освобождение предприятий от наименее эффективной рабочей силы, т. е. женщин. Поэтому введение различных «искусственных» мер, направленных на защиту прав женщин на рынке труда, рассматривается руководителями предприятий не просто как ненужное, но и вредное явление.

В представлении большинства предпринимателей трудовые качества работников обусловлены в первую очередь принадлежностью к полу, а не конкретными характеристиками образования и квалификации. «Мужские» виды деятельности в основном ориентированы на наибольший «спрос» в негосударственной сфере занятости и предполагают такие трудовые качества, как активность, инициативность, предприимчивость, личная ответственность, рационализм, склонность к инновациям, деловая обязательность, способность принимать решения, творческое отношение к труду. «Женские» виды деятельности ассоциируются с такими качественными характеристиками работника, как консерватизм, традиционность, ориентация на коллективную ответственность, исполнительность.

Одним из возможных путей снижения женской безработицы может стать развитие женского предпринимательства. Появилось весьма специфическое в нашей стране явление - женский бизнес. Уже в 1994 г. среди предпринимателей, использующих наемный труд, было 17-19% женщин, среди фермеров - до 20%, а в индивидуально-трудовой деятельности - более 30%. Однако предпринимательская деятельность женщин, как правило, не выходит за рамки традиционных сфер женской активности из-за отсутствия доступа к основным источникам власти и финансов. Напротив, мужчины, которые ранее занимали основные руководящие посты в правительстве и руководстве производством (директорат), а также в партии, получили в свое фактическое владение большую часть приватизированной государственной собственно­сти. Женщинам по существу остался малый бизнес, развивающийся пока без соответствующей финансовой поддержки.

Тем не менее, в 1995 г. среди 62 председателей правления крупных банков России было 11 женщин (17,7%), хотя в больших фирмах женщин-лидеров значительно меньше. По экспертным оценкам, они составляют 3-5%. В 1995 г. среди владельцев и управляющих 125 крупных московских компаний было всего лишь 2 женщины, а среди 138 представителей бизнес-элиты - только 11 (8%).

4. Здоровье мужчин и женщин

Уместно вспомнить нашумевшую в свое время статью совет­ского демографа Б. Ц. Урланиса, опубликованную в 60-х гг. «Берегите мужчин!» (ее название стало крылатой фразой). Появление статьи было вызвано, прежде всего, существенным различием ожидаемой продолжительности жизни в зависимости от по-
ла, - у мужчин она оказалась значительно меньшей. У них наблюдались более высокие показатели смертности практически во всех возрастных группах. Такая тенденция, сложившаяся фактически в годы второй мировой войны и естественная для того периода, продолжается и по сей день. Со временем она только усиливалась.

Здоровье - наиболее чувствительный барометр социально-экономического состояния любого общества. Не случайно кризис, охвативший все стороны российской жизни и продолжающийся уже не один год, негативно сказался на уровне физического, психического и социального здоровья людей.

Известно, что здоровье может измеряться двояко: на уровне популяции (через показатели смертности и заболеваемости) и на уровне индивида (через характеристики индивидуального здоровья). Обнаруженный в конце 70-х гг. парадокс при сопоставлении индикаторов популяционного и индивидуального здоровья мужчин и женщин усилился в середине 90-х гг. Как уже отмечалось, продолжительность предстоящей жизни (популяционный индикатор) у мужчин оказалась на 14 лет меньше, чем у женщин. Однако все характеристики индивидуального здоровья во всех возрастных группах ниже у женщин (распространенность хронических болезней, тяжесть и множественность патологий).

Объяснения этому кажущемуся противоречию следует искать в том, что организм женщин генетически более устойчив против негативных факторов формирования здоровья. И это определяется популяционной ролью женщины как продолжательницы человеческого рода. Более низкие характеристики индивидуального здоровья женщин объясняются также высокими социальными и биологическими нагрузками, которые переносит женщина: рождение и воспитание детей, трудности современного быта, вызванные падением жизненного уровня, высокие показатели абортов в России. Отчасти складывающуюся ситуацию компенсирует сравнительно более витальное поведение женщин: они внимательнее относятся к своему состоянию, чаще обращаются к врачам, больше денег тратят на лекарства.

Мужчины, напротив, лечатся крайне неохотно, ведут сравнительно более паталогический образ жизни (выше потребление алкоголя, курение), а в результате - у них выше смертность в молодом возрасте. Сегодня причины смерти от несчастных случаев, отравлений и травм у мужчин трудоспособного возраста оказались на первом месте. Все большее число специалистов придерживаются того мнения, что главной внешней причиной сверхвысокой смертности мужчин в России является алкоголизация общества.

Между тем более низкие показатели индивидуального здоровья женщин самым непосредственным образом сказываются на здоровье детей. По данным специальных исследований установлено, что на начало беременности к категории здоровых относились только 12,7% женщин. Этим определяется низкая характеристика здоровья новорожденных.

Статистика свидетельствует о четкой взаимосвязи роста заболеваемости беременных женщин анемией и увеличением доли детей, родившихся больными. За период 1990-1997 гг. рост анемии у беременных составил 3,1 раза (1990 г.-12,1%, 1997 г.-37,7%), а рождение детей уже больными возросло за тот же период в 2,1 раза (1990 г.-14,8%, 1997 г.-31,3%). Ухудшение состояния здоровья беременных сопровождается снижением числа нормальных родов, к которым можно отнести меньше трети. Это обстоятельство чрезвычайно серьезно для будущего развития населения России.

5. Усиление гендерной асимметрии в семье

Два существенных процесса характерны для состояния российских домохозяйств:

1. в условиях резкого падения жизненного уровня населения, «шока» и стресса, которым подверглись почти все группы населения, семья становится единственным убежищем и главным фактором физического выживания;

2. семья принимает на себя не только потребительские, но и производственные функции: расширяется надомный труд женщин, а также семейный бизнес; возникают фермерские хозяйства, базирующиеся на семейном труде; семья отчасти берет на себя функции разрушенной сферы обслуживания.

Вытеснение женщины из сферы производства усиливает гендерную асимметрию внутри семьи за счет увеличения объема бытовых нагрузок. Успех выполнения семьей своих репродуктивных и, в целом, воспроизводственных функций, зависит в первую очередь от стабильности и устойчивости брака, т.е. от его качественных характеристик.

Исследования показывают, что главный фактор, характеризующий брак - это удовлетворенность супругов разделением труда в сфере ведения домашнего хозяйства и в уходе за детьми. Реальное разделение труда мужчин и женщин в России пока что чрезвычайно патриархально: в политической сфере и профессиональной деятельности доминируют мужчины, а в семейной - женщины. Особенно это касается «эмоциональной работы». Воспитание детей фактически является функцией женщины (феномен «отсутствующего отца», роль «русской бабушки» становятся частью истории, семейным бюджетом призвана управлять чаще женщина). Поэтому климат в семье зависит, прежде всего, от женщины, от ее социального статуса и трудовой активности.

Достигнутое в тоталитарную эпоху «равенство» женщины и мужчины в общественной сфере (это преимущественно, уровень образования и занятости), а также экономическая независимость женщины, возникшая вследствие всеобщего вовлечения в производство - это то колесо российской истории, которое не только трудно, но практически невозможно безболезненно повернуть назад.

«Ренессанс» патриархата, возникший в результате социальных осложнений, вызванных реформами, повлек за собой усиление неконкурентоспособности женщин на рынке труда, привел к снижению их трудовой занятости в общественном производстве и падению их социального статуса. Такие перемены ведут к ухудшению положения женщины в семье, а это, в свою очередь, - к нестабильности брака и семейных отношений, падению его качества, когда развод становится конечным этапом деструктивных отношений. Дестабилизация семейных структур, являющихся фундаментом любого общества, ведет к разрушению его социальных основ и нормального воспроизводства населения, что в дальнейшем сужает основу демографических процессов, вызывая депопуляцию и деградацию генофонда.

Существенно трансформировалось положение мужчин и женщин в различных группах семей. В богатых семьях (у «новых русских») женщина, как правило, ушла с работы и «ублажает» мужа. В бедных семьях, она еле сводит концы с концами (собенно, если оказалась безработной) и, не покладая рук, трудится в доме и на огороде. Однако появился немногочисленный слой преуспевающих в бизнесе женщин, в семьях которых домашняя нагрузка уменьшилась.

Если оценивать ситуацию в целом, то женщина оказалась больше занята в семье, как бы «ушла» в семью. А учитывая то обстоятельство, что семья стала главной цитаделью, которая может защитить человека в условиях экономических напряжений, значимость женщин в приватной жизни возросла. Вместе с тем обследования показывают, что состояние внутрисемейных взаимоотношений существенным образом зависит от уровня материальной обеспеченности семьи: чем она выше, тем лучше взаимоотношения. Это - общая тенденция. Только около пятой части семей характеризуются напряженными отношениями, частыми ссорами и конфликтами среди имеющих наиболее высокие доходы. В бедных семьях конфликты возникают намного чаще.

* * *

Выше сказанное свидетельствует о том, что в стране сложились две идеологии относительно статуса женщин в обществе. Од-на - идеология равенства, всегда присутствовавшая в законодательных актах и нормативных документах; другая - патриархатная, доминирующая в реальной жизни. Соответственно этому складывается и противоречивая тенденция. С одной стороны, демократические преобразования в обществе открывают действительно широкие возможности для самореализации женщины, что находит свое воплощение в различных инициативах. С другой стороны, реализация появляющихся для женщин возможностей ставит новые проблемы, связанные с неконкурентностью их как рабочей силы на рынке труда. Объективно возможности расширяются, а субъективно трудности возрастают и для женщин, и для мужчин.

Комплексное рассмотрение различных аспектов гендерной асимметрии, а также равных возможностей для женщин и мужчин в условиях социально-экономических трансформаций в России подтверждает уже ранее сделанный нами вывод о посткоммунистическом ренессансе патриархата.

В настоящее время в массовом сознании, не без помощи средств массовой информации, все большую силу набирают патриархатные настроения: женщина должна выполнять традиционные роли жены, матери, домашней хозяйки. Широкое распространение получила идеология «естественного предназначения». Однако такой «поворот назад» происходит не прямолинейно. Возникает источник дополнительного социального напряжения, социальной «сшибки», когда декларируемые новые возможности приходят в противоречие с реальностью их осуществления. Об этом, в частности, свидетельствует рост кризисных ситуаций и суицида у женщин. Меры, которые должны препятствовать негативным тенденциям, не так просты, как казалось бы. Одних законодательных актов будет явно не хватать. Нужны перемены в менталитете и появление женщин-лидеров.

Литература

1. Социально-экономическое положение России. 1999 г. М.: Госкомстат, 1999. С. 192-193.

2. Женщины и мужчины России. М.: Госкомстат, 1998. С. 52.

3. Россия в цифрах. М.: Госкомстат. 2000. с. 76, 84.

4. Женщины и мужчины России. М.: Госкомстат, 1998. С. 71.

5. Там же. С. 68.

6. Там же. С. 58.

7. Там же. С. 49.

8. Там же. С. 54, 55.

9. Рощин С. Ю. Женщины в сфере занятости и на рынке труда в российской экономике. Сб. «Гендерная экономика», М., 2000. С. 2.

10. Женщины и мужчины России. М.: Госкомстат, 1998. С. 60-61.

11. Женщины и мужчины России. М.: Госкомстат, 1998. С. 59.

 

Литература для дополнительного чтения

1.    Женщины России. Статистический сборник. М., 1995.

2.    Уровень жизни населения России. М.: Госкомстат РФ, 1996.

3.    Россия-1994. Социально-демографическая ситуация. М.: ИСЭПН РАН, 1995.

4.    Россия-1995. Социально-демографическая ситуация. М.: ИСЭПН РАН, 1996.

5.    Гендерные аспекты социальной трансформации. Демография и социология. Вып. 15. М.: ИСЭПН РАН, 1996.

6.    Личность и семья в эпоху перемен. Демография и социология. Вып. 11. М.: ИСЭПН РАН, 1994.

7.    Российский статистический ежегодник. М.: Госкомстат РФ, 1995.

8.    Национальный доклад Российской Федерации к IV Всемирной конференции по положению женщин «Действия в интересах равенства, развития и мира».

9.    Научная Концепция Государственной программы улучшения положения женщин, семьи, охраны материнства и детства. М.: ИСЭПН АН СССР, 1990.

10. Женщины и социальная политика (гендерный аспект). Демография и социология. Вып. 5. М.: ИСЭПН РАН, 1992.

11. Римашевская Н. Гендер и экономический переход в России (на примере таганрогских исследований) / Гендерные аспекты социальной трансформации. Демография и социология. Вып. 15. М.: ИСЭПН РАН, 1996.

12. Римашевская Н. Здоровье человека - здоровье общества / Свободная мысль. 1992. № 11.

13. Римашевская Н., Бреева Е. Здоровье новорожденных - будущее здоровье нации / СОЦИС. 1996. № 11

14. Римашевская Н., Де Ванной и др. Окно в русскую частную жизнь. М.,: ИСЭПН РАН, Academia, 1999.

15.       Женщины и мужчины России. М.: Госкомстат, 1998.