Рецензия на книгу Елены Гаповой "Женщины на краю Европы".

ЖЕНСКИЙ ОПЫТ БЫТЬ, или О РОЛИ ЖЕНЩИНЫ В ИСТОРИИ

Что такое История? Какие события ее составляют и почему именно они? Что вообще считать социально значимым событием? Постановка и обсуждение этих вопросов возможна в системе координат, построенной на признании социальной реальности как реальности, создающейся в результате взаимодействия людей. В условиях такой, интерсубъективной, реальности принцип отбора «исторических» событий и создающаяся на их основе историческая память социально конструируемы и подконтрольны. В основе того, что и как мы запоминаем, лежит не биологический, природный механизм, но набор идей, в явной и скрытой форме обосновывающий для нас необходимость запоминания определенных событий в определенном ракурсе. Таким образом над нашей памятью устанавливается социальный контроль, необходимый для достижения единообразия и предсказуемости в производстве значений и знаний. Так власти, имя которой Норма, легче контролировать функционирование социальной реальности и поведение людей.

Власть Нормы располагает разнообразными механизмами для реализации этого контроля. Принцип истины - наименее очевидный и наиболее сильный из них. Он проявляется в том, что мы a priori верим в возможность достижения Объективной Истины. Как только что-то признается истинным, все остальное автоматически попадает в разряд маргинального, ложного, не имеющего ценности. Так, признание существующей ныне концепции Истории в качестве объективно истинной закрывает путь для других, альтернативных, параллельных трактовок исторического процесса. Статус истинного делает невидимыми все другие возможные понимания Истории.

Принцип дисциплины является механизмом, с помощью которого власть Нормы контролирует собственно производство знания, в том числе исторического. Для того чтобы новое знание было легитимным, оно должно производиться в соответствии с определенными требованиями. Это требования к материалу (что может быть предметом научного анализа), его количеству (сколько материала необходимо изучить, чтобы результаты исследования были признаны в качестве научно обоснованных), его качеству (можно ли считать историческим фактом устные свидетельства или к таковым могут быть отнесены только письменные источники), используемым методам. Нынешнее историческое знание формируется под воздействием требования исключительности, масштабности и, часто, трагичности. А это прежде всего битвы, войны, революции, государственные перевороты и т.п. Все остальные события, из которых состоит человеческая жизнь, и которые не удовлетворяют перечисленным требованиям, оказываются исключенными из ряда исторических, считаются недостойными внимания потомков.

В этом смысле книга «Женщины на краю Европы», под редакцией Елены Гаповой, вышедшая недавно в издательстве Европейского гуманитарного университета, имеет все шансы не попасть в анналы Большой Истории. Книга представляет собой сборник текстов, объединенных в тематические разделы: «Сказки золотого века», «Будни империи: истории повседневностей», «Новые времена: личное и политическое», «Лица», «Репрезентации».

Эта работа ни по одному из параметров не вписывается в требования официальной/традиционной Истории.

Во-первых, ее героями, правильнее сказать героинями, стали женщины. Даже то, что среди них есть такие личности, как Эсфирь Фрумкина, Полута Бодунова, оставившие потомкам свои социально значимые деяния, едва ли спасает положение. Поскольку своей социальной активностью эти женщины еще при жизни нарушили канон социально одобренной модели женственности.

Во-вторых, выбор героинь книги привел к необходимости рассказывать о вещах совершенно прозаических: рождении и выхаживании младенцев, причинах высокой детской смертности в русских семьях, и, наоборот, очень незначительной – в еврейских, организации быта женщин в белорусских, татарских, еврейских, цыганских семьях, о жизни женщин в партизанском отряде, о женском искусстве ткачества и росписи на ткани – «маляванке».

Далее, часть текстов книги основана на устных рассказах женщин, а значит, в них открыто заявлена не просто человеческая субъективность, но субъективность женская, причем не подтвержденная серьезными письменными свидетельствами. Записи в церковных книгах о рождении детей и свадьбе, девичьи дневники и альбомы таковыми не являются. Иначе говоря, книга апеллирует к индивидуальному женскому опыту как к историческому материалу. И хотя воспоминания и мужчин, и женщин в значительной степени являются плодом работы властных механизмов Нормы, очевидно, что специфический женский опыт жизни отличается от мужского. Однако в традиционной Истории за ним не признается научной ценности.

И, наконец, методология. Введение понятия «гендер» в качестве центральной категории анализа жизни и творчества женщин сделало возможным рассмотрение социальных ролей женщин как продуктов культуры. Но одновременно это вывело работу за рамки официальной исторической науки, которая настаивает на «бесполости» Большой Истории.

Итак, мы имеем еще одно почти скандальное издание, осуществленное Центром гендерных исследований ЕГУ. Возможно, оно еще долго останется непризнанным традиционными историками, филологами, журналистами и этнографами. Вероятно, продавцы книжных магазинов так и не поймут, к какому тематическому отделу, на какую полку определить это издание. Не исключено также, что наши компьютеры еще долго будут предлагать заменить слово «гендер» на «тендер». Но это вовсе не значит, что у книги в этой части «края Европы» нет читателей.

У книги «Женщины на краю Европы» не может не быть читателей. Женщинам она интересна, потому что в ней идет речь об опыте быть женщиной. Эта работа поднимает женский опыт Быть и Жить на уровень общечеловеческой значимости. Так что у нас появился шанс постепенно избавиться от стыда за то, что мы - женщины. Книга дает возможность поиска собственной, женской, идентичности через образы наших реальных предшественниц, а не только литературные и далеко не бесспорные образцы.

Аналитическое чтение этой книги может быть рекомендовано всем. Потому что работа с ее текстами позволяет задуматься над тем, почему и как конструируется История, каковы причины и последствия того, что половина населения оказывается на ее периферии.